Уильям Ширер - Взлет и падение третьего рейха. Том I

«Я всегда был настроен, — заявил он в длинной речи на открытии выставки, — если судьба приведет нас к власти, не вдаваться в обсуждение этих вопросов (оценка произведений искусства), а действовать». Он и действовал.

В речи, произнесенной 18 июля 1937 года, он так изложил нацистскую линию в отношении немецкого искусства:

«Произведения искусства, которые невозможно понять и которые требуют целого ряда пояснений, чтобы доказать свое право на существование и найти свой путь к неврастеникам, воспринимающим такую глупую и наглую чушь, отныне не будут находиться в открытом доступе. И пусть ни у кого не остается иллюзий на этот счет! Национал–социализм преисполнен решимости очистить германский рейх и наш народ от всех этих влияний, угрожающих его существованию и духу… С открытием этой выставки безумию в искусстве положен конец, а вместе с ним и развращению таким искусством нашего народа…»

И все же некоторые немцы, особенно в таком центре искусства, как Мюнхен, предпочитали оставаться художественно «развращенными». В противоположном конце города, в ветхой галерее, попасть в которую можно было лишь по узкой лестнице, размещалась выставка «вырожденческого» искусства, которую д–р Геббельс организовал, чтобы показать народу, от чего Гитлер его спасает. На ней была представлена блестящая коллекция современной живописи Кокошка, Шагал, работы экспрессионистов и импрессионистов. В день, когда я побывал там, предварительно обойдя бесчисленные залы «Дома немецкого искусства», галерея была полна народу. Длинная очередь, выстроившаяся по скрипучей лестнице, заканчивалась на улице. Осаждавшие галерею толпы стали столь многочисленны, что д–р Геббельс, разгневанный и смущенный, вскоре закрыл выставку.

Каждое утро издатели ежедневных берлинских газет и корреспонденты газет, издававшихся в других городах рейха, собирались в министерстве пропаганды, чтобы выслушать наставления д–ра Геббельса или одного из его заместителей, какие новости печатать, а какие нет, как подавать материал и озаглавливать его, какие кампании свернуть, а какие развернуть, каковы на сегодняшний день наиболее актуальные темы для передовиц. Во избежание каких–либо недоразумений издавалась письменная директива на день, а также давались устные указания. Для небольших сельских газет и периодических изданий директивы передавались по телеграфу или отправлялись по почте.

Для того чтобы быть издателем в третьем рейхе, надлежало прежде всего иметь чистую в политическом и расовом отношении анкету. Закон рейха о прессе от 4 октября 1933 года провозгласил журналистику общественной профессией; в соответствии с этим предусматривалось, что издатели должны иметь немецкое гражданство, арийское происхождение и не состоять в браке с лицами еврейской национальности. Раздел 14 закона о прессе предписывал издателям «не публиковать в газетах того, что так или иначе вводит в заблуждение читателя, смешивает эгоистические цели с общественными и ведет к ослаблению мощи немецкого рейха изнутри или извне, к подрыву воли немецкого народа, обороны Германии, ее культуры и экономики, а также всего того, что оскорбляет честь и достоинство Германии». Подобный закон, будь он введен в действие до 1933 года, означал бы запрещение деятельности всех нацистских издателей и публикации в стране всех изданий нацистского толка. Теперь же он привел к закрытию тех журналов и изгнанию с работы тех журналистов которые не желали находиться в услужении у нацистов.

Одной из первых была вынуждена прекратить свое существование газета «Фоссише цайтунг». Основанная в 1704 году и гордившаяся в прошлом поддержкой таких людей, как Фридрих Великий, Лессинг и Ратенау, она стала ведущей газетой Германии, сопоставимо с такими изданиями, как английская «Таймс» или американская, «Нью–Йорк таймс». Но она была либеральной и владело ею семейств Ульштейн, евреи по происхождению. Закрылась она 1 апреля 1934 года после 230 лет непрерывного существования. Другая всемирно известная либеральная газета «Берлинер тагеблатт» продержалась несколько дольше, до 1937 года, хотя ее владелец Ганс Лакмага Моссе, тоже еврей, был вынужден отказаться от своей доли капитала еще весной 1933 года. Третья немецкая либеральная газета, выходившая большим тиражом, «Франкфуртер цайтунг» также продолжала выходить после того, как рассталась со своим владельцем издателями, евреями по национальности. Ее издателем стал Рудоль Кирхер. Подобно Карлу Зилексу, издателю консервативной «Доиче альгемайне цайтунг», издававшейся в Берлине, он был корреспондентом своей газеты в Лондоне. Последователь Родса, страстный англофил и либерал, Кирхер верно служил нацистам. При этом по словам Отто Дитриха, шефа прессы рейха, он, как и бывшие «оппозиционные» газеты, был «большим католиком, чем сам папа римский».