Дмитрий Балашов - Бальтазар Косса

На счастье Бальтазара браво, нанятый Ладзаро Бенвенутти, оказался маленького роста, и удар, предназначенный в шею Коссы, попал ему в предплечье. Да, возможно, и кошачья ловкость Бальтазара, успевшего отскочить, сработала. Убийца метнулся прочь и исчез в поперечной улице.

«Кто заплатил ему за это?» – думал раздосадованный Косса, унимая текущую кровь. Он шел к Сандре Джуни, к кварталу бедноты, и напасть на него тут мог только наемный убийца. Местные буяны хорошо знали Коссу, и вряд ли кто из них решился бы – да и захотел! – напасть на него.

Кто заплатил?! Разумеется кто-то из родственников брошенных им любовниц, но кто? О Ладзаро Бенвенутти он в тот миг даже и не подумал.

На вечерней попойке, когда Бальтазар небрежно рассказал о происшествии, «дьяволы» наперебой стали предлагать Коссе с нынешнего дня организовать почетную охрану своего предводителя. Бальтазар отрекся со смехом:

– Ежели хоть один из вас, други, пойдет со мной, он испугается! А я хочу поймать убийцу!

Второе нападение (он ждал его) произошло почти там же, в утренней мгле.

Бальтазар, завернувшись в плащ, возвращался от Сандры Джуни, вспоминая с усталым удовольствием неистовую страсть, слезы, короткий горловой смех, поцелуи и нежные касанья девушки, все еще не опомнившейся от счастья того, что ей достался такой красивый, знатный и знаменитый на всю Болонью возлюбленный, с которым она каждую ночь, боясь, что он уйдет и не придет больше, проводила как первую и последнюю, выкладываясь до того, что порою даже теряла сознание в мощных объятиях Коссы. Дело происходило в сарайчике, на охапке грубой соломы, застеленной попоною. Владельцу сарайчика было заплачено полновесными цехинами, и – уж признаемся в том прямо – заплачено было и брату Сандры, за молчание и даже помощь в любовных делах. Он нередко провожал сестру «до места» и приводил ее домой, каждый раз получая на выпивку – иное его мало интересовало. А что девушки из бедных семей сплошь да рядом отдаются богачам – так это было слишком привычно, чтобы его всерьез возмущать. Дарил бы подарки сестре этот Косса, не жадничал!

Бальтазар шел, размягченный и усталый, и едва не пропустил момента, когда за спиною сзади раздались торопливые шаги. Он успел прикрыться левой рукою, в которую, скользом, попало лезвие стилета, а правой схватил убийцу, бросившего с перепугу стилет, за горло:

– Кто тебя послал? – прошипел он. – Говори, не то задушу!

У вертлявого человечка глаза начинали вылезать из орбит, а пальцы все слабее царапали железную длань Коссы.

– Я не знаю, не ведаю, ни имени, ничего, знаю только дом! – хрипел он, обвисая в смертной истоме.

– Веди! – приказал Косса и, обмотав горло браво полою плаща, толкнул того в спину.

Они перешли к церкви Святого Доминика, лишь недавно построенной, и тут, чуть восточнее храма, браво остановился.

– Говоришь, большой, толстый? Старый или молодой? А ее видел? Белокурая? Мне по плечо? Не слыхал, как называла мужа? Ладзаро?

Все было ясно. Уверившись в предательстве Монны Оретты, Бальтазар отпустил незадачливого убийцу и, дав ему коленкой под зад, вымолвил:

– Ступай!

Тот отлетел, шлепнулся, вскочил на четвереньки, ошалело глянул на Коссу («Только и осталось хвостом вильнуть!» – подумал тот.) и, вскочив на ноги, стремительно пустился удирать.

Косса, проверив, удобно ли кинжал вынимается из ножен, решительно полез через ограду. Когда-то он знал все тут наизусть. Даже сторожевой пес, узнавши Коссу, не стал лаять, а только лизнул его в руку.

Вот с этого подоконника он когда-то, в течение целого месяца, каждую ночь подымался к Монне Оретте в ее спальню! Он и сейчас проник к ней без особого труда.

– Монна Оретта! – крикнул Косса нарочито громко. – Покажи мне, где спит твой счастливый супруг! (Так, во всяком случае описывает этот эпизод, возможно придуманный им самим, Александр Парадисис.)

В темноте спальни толстый Ладзаро поднялся в постели. (После слез, вздохов и жалоб отвергнутой Оретты, супруги, сблизясь, спали вдвоем.) Бальтазар вынул кинжал и, не раздумывая ни мгновения, погрузил его в горло Бенвенутти. Потом обхватил трепещущую Монну левой рукою (слегка поморщась от боли, ибо кровь снова потекла), правой срывая с нее остатки одежды, и, когда женщина осталась голой, заломил ей руки за спину и ножом начертал звезду на ее груди.

– Вот так! Теперь ты будешь помнить меня всю жизнь!

На истошные крики хозяйки уже бежали разбуженные слуги, торопливо похватавши оружие. Двое ворвались в комнату, но Косса увернувшись, с подоконника ринул вниз, мгновением повиснув на склонившейся ветке дерева, спрыгнул на землю, молнией перелетел через ограду и, пробежав улицей Виа Клари, завернул в квартал, где теперь находится церковь Сан-Джованни ин Монте. Шаги за спиною не смолкали. Преследователи явно начинали его нагонять.