Алексей Ардашев - Великая окопная война. Позиционная бойня Первой мировой

Всеми сторонами в будущей всеевропейской войне планировались маневренные действия, широкие стратегические охваты, стремительные окружения и быстрый разгром противника в пограничных сражениях. И для всех ее участников оказалась большим сюрпризом невозможность преодоления огня вражеской обороны.

Но к началу 1915 года и на Западе, и на Востоке установились позиционные формы войны. То, что в Русско-японскую войну показалось случайностью, теперь стало постоянным кошмаром длиной в 4 года. Сплошные линии траншей с ходами сообщения и укрытиями, опоясанные несколькими рядами колючей проволоки, ощетинившиеся пулеметами и прикрытые артиллерийским огнем, образовывали укрепленные полосы, оказались неуязвимыми для пехотных атак. Властвуя на поле боя и «прячась» от артобстрелов, пулеметы срывали любые атаки.

Позиционный кризис заключался не только в невозможности прорыва оборонительных линий, но и в невозможности закрепления этого успеха. Проблема состояла в том, что коммуникации наступающей армии проходили через разрушенную вдребезги зону неприятельской обороны. Даже если эти коммуникации не попадали под огонь с флангов, доставка через месиво разрушенных окопов боепитания и подкреплений вызывала серьезные сложности. Пока атакующая сторона тащила через разрушенную прорывом местность артиллерию, боеприпасы и пехотные подкрепления, обороняющаяся сторона, опираясь на неразрушенные линии снабжения, успевала организовать новые оборонительные линии. По сути дела, шла безнадежная гонка: наступающие пытались протолкнуть свои резервы через «бутылочное горлышко» зоны прорыва, в то время как обороняющийся подвозил свои резервы к участку боев по нетронутым железным и шоссейным дорогам. Естественно, вскоре силы сторон уравнивались и наступление прекращалось. Затем готовилась еще одна серия бессмысленных военных операций, в результате которых можно было отвоевать лишь несколько километров болотной грязи.

Кавалерия после нескольких шрапнелей

В итоге темпы развития наступления были меньше, чем темпы маневра резервами у обороняющегося. Это как долбить тараном в стену замка, когда с той стороны ее достраивают быстрее, чем таран разрушает. Понятно, что шансы ворваться внутрь крепости при этом крайне невелики. Разве что кирпичи у защитников кончатся раньше, чем расколется таран. То есть стороны неизбежно приходили к «войне ресурсов».

Генералы еще не знали, что преодолеть позиционную войну они не в состоянии, так как войска были лишены достаточной подвижности. Развитие военной техники на тот период не позволяло широко использовать механический транспорт на местности, перекопанной окопами и разрушаемой артогнем. Лишь через десятилетия были созданы образцы танков и самолетов, способных справиться с теми трудностями, которые сковывали войска во время Первой мировой, загоняя их в кровавый тупик.

Провал германского плана Шлиффена в августе 1914 года, вместе с увеличением дальнобойности и точности стрелкового оружия и пулеметов, поставил европейские армии в безвыходное положение равного противостояния. Родилась «траншейная война». Армии не могли продвинуться вперед, подавляемые огнем противника. В итоге обе стороны закапывались в землю на всем протяжении фронта.

Вот как это определяет военная энциклопедия: Позиционная война — война, в которой вооруженная борьба ведется в основном на сплошных, относительно стабильных фронтах с глубоко эшелонированной обороной. Как правило, характеризуется высокой плотностью войск и развитым инженерным обеспечением позиций. Во время ведения позиционной войны военно-политическая и стратегическая обстановка остаются стабильными в течение длительного времени. Военные действия с обеих сторон методичны и малорезультативны, наступательные операции неэффективны, и даже при благоприятном завершении приводят к ограниченным результатам. Стратегической целью позиционной войны становится демографическое и экономическое истощение противника.

Главным фактором, оказавшим кардинальное влияние на общую ситуацию, сложившуюся в Европе к исходу августа 1914-го, было непредвиденное изменение самого характера боевых действий. Согласно сложившимся стереотипам и правилам войн XVIII и особенно XIX веков, враждующие стороны рассчитывали одним генеральным сражением определить исход всей войны. С этой целью с обеих сторон были задуманы широкомасштабные стратегические наступательные операции, способные в самое короткое время разгромить основные силы противника. Однако надежды высшего верховного командования обоих враждующих блоков на скоротечную войну не сбылись.