Александр Брикнер: История Петра Великого

Одновременно с развитием готовности России вступить в отношения с Западом усиливалось и внимание, обращаемое на Московское государство со стороны Западной Европы.

До XVI века на Западе почти ничего не знали о России. Затем труд Герберштейна некоторое время оставался главным, чуть ли не единственным источником познаний, относящихся к Московскому государству. Устные рассказы Герберштейна о его пребывании на Востоке казались многим современникам, например, брату Карла V Фердинанду, Ульриху Гуттену и другим, в высшей степени достойными внимания и занимательными. Открытие англичанами морского пути в Россию через Северный океан имело следствием появление целой литературы о России, так что знаменитый поэт Мильтон, написавший в XVII столетии краткую историю России, мог при составлении своего труда указать на целый ряд английских сочинений об этом предмете.

Во второй половине XVI века появились на Западе опасения относительно быстрого развития сил и средств России. Когда туда начали отправляться в большом числе ремесленники и художники, инженеры и артиллеристы, рудознатцы и офицеры, не раз был возбужден вопрос о необходимости запрещения такой эмиграции. Между прочим, герцог Альба, знаменитый полководец эпохи короля Филиппа II, в послании к сейму во Франкфурт от 10 июля 1571 года, выставлял на вид необходимость запрещения вывоза из Германии в Россию военных снарядов, в особенности огнестрельного оружия [1] Havemann. Innere Geschichte Spaniens, 287. . Король польский Сигизмунд писал к королеве английской Елизавете в 1567 году: «Дозволить плавание в Московию воспрещают нам важнейшие причины, не только наши частные, но и всего христианского мира и религии, ибо неприятель от сообщения просвещается и, что еще важнее, снабжается оружием, до тех пор в этой варварской стране невиданным; всего же важнее, как мы полагаем, он снабжается самыми художниками, так что, если впредь и ничего не будут привозить ему, так художники, которые при таком развитии морских сообщений легко ему подсылаются, в самой той варварской стране наделают ему всего, что нужно для войны и что доселе ему было неизвестно». «Сверх того, — сказано в другом письме от 1568 года, — всего более заслуживает внимания, что московиты снабжаются сведениями о всех наших даже сокровеннейших намерениях, чтобы потом воспользоваться ими, чего не дай Бог, на гибель нашим…» и проч. [2] Гамель. Англичане в России, 83 и 84. Столь же враждебно относились к России и в таком же духе старались действовать ганзейские города: Любек, Ревель, Дерпт и проч. По крайней мере, в некоторой части Западной Европы господствовало убеждение, что усиление Московского государства должно считаться несчастьем и что потому следует всеми силами препятствовать участию русских в результатах общей цивилизации.

В особенности католические страны были проникнуты убеждением о необходимости держать Россию в черном теле. К счастью для России, голландцы и англичане находили, однако же, для себя более выгодным не разделять мнений герцога Альбы и короля Сигизмунда, а, напротив, поддерживать оживленные отношения с Россией.

Достойно внимания противоречие в отзывах о России около этого времени. В самых резких выражениях английский дипломат Флетчер в своем сочинении «Of the russe commonwealth», появившемся в Лондоне в 1591 году, осуждает варварство России, сравнивая Московское государство с Турцией, порицая деспотизм царя, продажность приказных и подьячих, обскурантизм духовенства, рабский дух в обществе. Совсем иначе писал Маржерет к французскому королю Генриху IV, посвящая последнему свое сочинение «Estat de 1'empire de Russie» (Paris, 1607): «Напрасно думают, что мир христианский ограничивается Венгрией; я могу уверить, что Россия служит твердым оплотом для христианства» и проч.

Немудрено, впрочем, что Россия в XVII веке производила на западноевропейцев впечатление чисто восточного государства. Адам Олеарий в своем знаменитом сочинении говорит о России и Персии в одном и том же тоне как о странах, и в приемах общежития, и в государственных учреждениях не имеющих ничего общего с государствами Западной Европы. Русские дипломаты, являвшиеся на Западе, удивляли всех своим азиатским костюмом, незнанием европейских языков и к тому же довольно часто отличались грубостью нравов, разными неблаговидными поступками.

С другой стороны, оригинальность и своеобразность всего, что относилось к России, не могли не возбуждать любопытства. В то время общими явлениями было стремление к географическим открытиям, страсть к изучению этнографии, языкознания. Во всех этих отношениях Россия представляла собой богатую почву для собирания всевозможных сведений. Тут встречалось и неисчерпаемое множество наречий, громадная масса любопытных предметов для изучения флоры и фауны, богатый материал для метеорологических наблюдений и для археологических изысканий. Между тем как некоторые государственные люди относились к России враждебно, отрицали пользу отношений с этой страной, ученые рассуждали совершенно иначе. Особенно англичане сумели соединять теоретическое изучение России в отношении к естественным наукам с практическими целями торговой политики. Таков характер трудов Традесканта в начале XVII века. Голландец Исаак Масса, в это же время находившийся в России, известный амстердамский бургомистр Николай Витзен, побывавший в ней во второй половине XVII века, чрезвычайно ревностно собирали сведения не только о Европейской России, но и о Сибири. Маржерет напечатал свой труд о России по желанию короля Генриха IV. Английский король Яков II с напряженным вниманием слушал рассказы Патрика Гордона о России, заставляя его сообщать разные сведения о военном устройстве, о главных государственных деятелях в Московском государстве. Сочинение Фабри о состоянии русской церкви, явившееся уже в первой половине XVI века, считалось авторитетным в этой области. Западноевропейские государи, подданные которых проживали в России, следя за судьбой последних, через них же узнавали многое об условиях жизни в России и через дипломатических агентов, имевших значение консулов, старались обеспечивать права иностранцев в России. Не раз возобновлялись попытки действовать в пользу распространения католицизма в России. Витзен был покровителем находившихся в Москве лиц реформатского исповедания; герцог Эрнст Саксен-Кобургский, протектор проживавших в Москве лютеран, получал нередко отчеты о состоянии немецкого прихода и денежными пособиями поддерживал нужды церкви и школы. Многие шотландцы, англичане, голландцы и немцы, проживавшие в Москве, сообщали своим родственникам и знакомым в Западной Европе разные сведения о России. В журнале «Theatrum Europaeum» в продолжение XVII века часто печатались донесения из России о происходивших там событиях. Вскоре после бунта Стеньки Разина это событие послужило предметом ученой диссертации, публично защищаемой в Виттенбергском университете. В 1696 году в Оксфорде появилась грамматика русского языка, составленная Людольфом, секретарем принца Георга Датского.