Феликс Чуев - Так говорил Каганович

Сталин сразу не решился принять это предложение. Он выявлял мнения, колебался. Говорят, Киров это тоже поддержал. Я этого не знаю. Когда составили план, подписали: Сталин, Молотов, Каганович, Калинин, Булганин.

— Что означали эти подписи? Взорвать храм?

— Построить Дворец Советов на этом месте. Когда мы выходили, Киров, Орджоникидзе и я, я говорю: — Ну хорошо, все черносотенцы эту историю в первую очередь свалят на меня!

Киров хлопнул меня по плечу: — Эх ты! Я и не думал, что ты такой трусливый! Волков бояться — в лес не ходить! Волков нечего бояться!

— А когда взрывали храм, ты даже не знал! — говорит Мая Лазаревна, — Я это помню хорошо. Ему не сказали, — обращается она ко мне.

— Говорят, что вы сами взрывали, — замечаю я.

— Ерунда, — отвечает Каганович.

— Прямо с трибуны Дома литераторов было сказано: Каганович нажал рычаг и сказал: «Задерем подол матушке-России!»

— Я даже не знал про то, что связано с командой… [2] М.Л. Каганович сообщила мне, что отец даже написал ей письмо, опровергающее подобные слухи. «В день, когда взрывали храм, папы даже не было в Москве», — говорит она.

— Зря, конечно, это сделали.

— Зря, зря, — соглашается Каганович.

— Видите, что из этого получается?

— Я это знал. Я был против этого дела. Не потому что такой уж святой… А просто я знал… Чем это кончится.

— Настроение было другое. Борьба с религией?

— Пишут: в Москве взорвали Сухареву башню. Она была очень ветхая. Машин вокруг нее! Сплошной поток… Каждый день душат по десять человек. Но я сопротивлялся ее сносу. Пришел на собрание архитекторов. Взял с собой Щусева, Жолтовского, Фомичева и других и поехали к Сухаревой башне.

Поднялись на нее, осмотрели все кругом и пришли к заключению, что демонтировать ее не резонно, а сделать вокруг нее движение — надо разрушить все вокруг, в том числе больницу Склифосовского, которая имеет особую ценность как архитектурный памятник старины, поэтому предложили тоннель сделать.

Потом выяснилось, если сделать тоннель, то сама башня Сухарева не выдержит его, и, во-первых, это огромный въезд и огромный выезд — у нас для этого сил нет. И разрушение домов вокруг, и сооружение тоннеля, таким образом, исключается. Поэтому решили разрушить.

— Мнение такое: Сталин — грузин, Каганович — еврей, вот они и разрушили все русские памятники.

— Удобно придраться. Говорят, что и Страстной монастырь я взрывал, а монастырь был взорван через два года после того, как я из Москвы ушел.

— Сейчас метод такой: любое вранье бросать в народ, а потом пусть опровергают! Пишут, что Сталин был агентом царской охранки.

— Это же сволочь пишет! — возмущается Каганович. — Еще и подписывается. Ученый… Это же наглецы! Ленина обвиняют…

— А про вас говорили, — обращаюсь я к Мае Лазаревне, — что вы были женой Сталина.

— Мне было пятнадцать лет, и я ужасно боялась, как бы сам Сталин про эти слухи не узнал, как бы до него не дошло, — говорит Мая Лазаревна.

— Американцы писали, будто моя сестра была женой Сталина, — говорит Каганович.

— Или племянница?

— Сестра. А у меня единственная сестра старше меня, она в двадцать четвертом году умерла. (Как известно, жена Сталина Н. С. Аллилуева ушла из жизни в 1932 г. — Ф. Ч.). Как говорят, бреши, бреши, что-нибудь останется. Я-то знаю все. Эта сплетня давно ходит, писала заграничная пресса, Литвинов опровергал.

(Эта сплетня была весьма живучей. Главный маршал авиации А. Е. Голованов рассказывал мне про генерал-полковника Ермаченко, который женился на молодой, а старая жена по сложившейся традиции пожаловалась в политотдел. Когда генерала вызвали для разбора, он вспылил: — Сталину можно, а мне нельзя?

«А ходили слухи — абсолютная чепуха! — что после смерти Аллилуевой Сталин женился на дочери Кагановича», — смеялся Александр Евгеньевич.

Генерала Ермаченко за его слова разжаловали, и Голованов принял участие в его судьбе, устроив начальником аэропорта Быково. А при удобном случае рассказал о нем Сталину. Тот возмутился и велел восстановить его в звании и должности.

Государство без гласности стало Страной Слухов, Сплетен, Россказней. — Ф. Ч.)

— Но и в последнее время, когда гласностью, казалось бы, объелись, появилась другая версия, будто Сталин женился на Мае Лазаревне не после смерти Аллилуевой, когда Мая была еще пионеркой, а в последние годы жизни, и в 1953 году она шла за его гробом, держа за руку девочку, так похожую на диктатора…