Владимир Малов: Затерянные экспедиции (Школьникам об истории географических открытий)

Целых десять лет продолжались скитания этого отряда в дебрях дикой страны. Пришло время, и португальцы решили возвращаться назад, к прибрежным поселениям, где жили их соотечественники. От бесконечных блужданий искатели серебряных рудников смертельно устали, перестали верить в само их существование; им казалось, что рудники - это всего лишь призрачный миф, что их никогда не существовало. Разочарованные, озлобленные неудачей люди уже возвращались домой, и здесь-то их и поджидало удивительное открытие.

Можно представить, с каким вниманием и каким волнением мечтатель Фосетт все снова и снова перечитывал найденную им старинную рукопись, досадуя на неразборчивый почерк автора, на беспощадное время, испортившее столько страниц. Еще бы: ведь рукопись содержала сведения об одном из тех древних городов, что беспрестанно занимали его воображение, на страницах ее разворачивался увлекательный рассказ...

Отряд португальцев передвигался по однообразной болотистой равнине, и вдруг впереди показались зубчатые вершины гор. Когда искатели сокровищ подошли ближе, горные склоны вдруг словно бы озарились ярким пламенем: ни с того ни с сего пошел дождь, и вечернее солнце многократно отразилось в мокрых скалах. Взорам португальцев, столь долгое время искавших сокровища, скалы показались усеянными драгоценными камнями. А вдобавок ко всему над горами повисла радуга. Суеверным конкистадорам все это показалось знамением: ведь издавна существует поверье, что там, где кончается радуга, можно найти клад.

Все опустились на колени. Знамение, конечно, было верным признаком того, что они наконец-то вышли к цели своего путешествия.

Потом солнце зашло, и опустилась ночь. В эту ночь усталые, голодные, изможденные люди почти не спали, нетерпеливо дожидаясь зари, чтобы можно было немедленно идти вперед. Но утром, когда они подошли к подножию гор, оказалось, что черные, грозные скалы непреодолимы. Не было ни одной тропинки, по которой можно было бы вскарабкаться наверх. Но радуга, виденная накануне, опускалась по ту сторону гор, и, значит, путь наверх надо было найти во что бы то ни стало...

Они нашли его случайно. Олень, спасавшийся от выстрела, исчез за одной из скал. В расщелине этой скалы португальцы, тут же, конечно, забывшие об олене, нашли тропу, по которой можно было подняться.

Дно расщелины почему-то напоминало старую мостовую. На гладких стенах расщелины можно было - или это только казалось - увидеть следы обработки каким-то инструментом. Подъем продолжался несколько долгих часов, и наконец задыхающиеся, падающие с ног от усталости люди поднялись на вершину.

Под ними, раскинувшись на обширной равнине с голубыми пятнами озер, зелеными островками лесов, лежал огромный город. В нем не было видно никаких признаков жизни: снизу не доносилось ни единого звука, ни один дымок не поднимался кверху.

Еще долгое время португальцы никак не решались спуститься вниз. Лишь после того, как они убедились, что город действительно пуст, медленно, осторожно отряд двинулся по тропе, полого уходящей в долину.

Тропа вела к трем аркам, стоящим одна за другой и сложенным из огромных каменных плит. На камнях самой большой арки были высечены какие-то знаки - это были явно буквы, здесь было что-то написано. Но что именно, какие слова встречали путников? В полном молчании, с глубоким благоговением люди прошли под арками и оказались на улице, на которой лежали обломки колонн и каменные глыбы. Дома, стоящие по обеим сторонам, были построены из крупных каменных блоков; блоки были подогнаны друг к другу с такой точностью, что их не надо было чем-то скреплять.

Чем дальше португальцы подходили к центру города, тем яснее становилось, что он не только пуст, по и в значительной мере разрушен. Руин на пути попадалось все больше и больше. Какая катастрофа могла принести городу столько бед? Сколько времени прошло с тех пор? По-видимому, очень много: сквозь плиты мостовой пробивались растения, мощные ветви обвивали камни руин. Внутри уцелевших домов, куда рискнули заглянуть португальцы, не сохранилось никакого убранства - такие недолговечные предметы, как домашняя обстановка и ковры, должно быть, давным-давно истлели без следа.

Держась друг подле друга, подавленные всем увиденным, люди дошли наконец до широкой площади. В центре ее высилась громадная колонна, сложенная из черного камня, на вершине стояла статуя прекрасного юноши. Одна рука статуи покоилась на бедре, другая показывала на север. Здесь же, на площади, были развалины здания, которое, судя по его размерам, сохранившимся колоннам и широкой каменной лестнице, было дворцом владыки города. Перед входом во дворец, на его портале, искатели сокровищ увидели резное изображение мужчины с безбородым лицом; его голова была увенчана лавровым венком. Внизу, под изображением, сохранилась какая-то надпись, которую автор скопировал, а потом и воспроизвел на одной из страниц своего повествования.