Теймур Мамедов - Когда боги спят

Сам Камбиз понял это.

Вечером он приказал всем знатным персам собраться в его шатре, затем потребовал, чтобы знахари выпустили обсидиановым скальпелем кровь из раны вместе с накопившимся в ней гноем, и, если он потеряет при этом сознание, как можно быстрее привели его в чувство. Ему есть что сказать собравшимся персам!

Когда не требующая больших затрат времени операция была проделана, и царь почувствовал кратковременное улучшение благодаря целительному аравийскому бальзаму, он приказал своим знахарям покинуть шатер. И когда последний из них скрылся за пологом входа, царь приподнялся со своего ложа и окинул своих удрученных вельмож изучающим взглядом из-под черных бровей.

- Персы! - произнес царь тихим, еле слышным голосом. - Тяжело мне сейчас признаться перед вами в своем злодеянии, о котором никто в лагере, кроме Прексаспа, не знает, и я боюсь, что никогда не узнает, если я сам не расскеажу вам о нем. И я сделаю это - для вашего же блага, но в первую очередь для блага благословенной Персиды, заботиться о которой завещал мне великий Кир!..

Тень смерти уже осенила меня, могу ли я вводить в вас в заблуждение в свой последний час?! Слушайте меня внимательно, персы! Не на брата своего единоутробного вел я вас походом, как вы думали до сих пор... Нет в живых моего брата, и это подтвердит вам Прексасп, который собственной рукой, исполняя мою злую волю, умертвил царевича. Сделал он это тайно, так, что никто из персов ни в лагере, ни среди оставшихся в Персиде не дознался об этом. Нет в живых моего брата, персы, он мертв и ждет меня в стране, откуда нет возврата...

Боялся я, ослепленный злыми демонами, что Бардия лишит меня престола; готовился он к предательскому удару, о чем поспешили уведомить меня мои верные соглядатаи. Так удивительно ли, что я велел убить его?! Царевич мертв, персы, и сейчас власть над Азией находится в руках Гауматы, мага, мидийца, который, как вам всем ведомо, удивительно похож на брата моего. Тот самый маг Гаумата, которому я четыре года назад приказал отрубить уши. Я знаю, его увечье будет скрыто царской тиарой, и все же да не обманет вас его обманчивое сходство с царевичем!..

Все двадцать две сатрапии изъявили свою покорность самозванцу, и он возгордился настолько, что посмел послать своего глашатая в мой лагерь!..

И сейчас, в свой смертный час, я, Камбиз, царь великий, царь царей, царь провинций, сын Кира, Ахеменид [так именовались в торжественных случаях и в официальных письмах персидские цари; Ахеменид - поток Ахемена, вождя союза персидских племен на рубеже VIII - начала VII века до н.э.], заклинаю вас, мои верные соратники, именем Ахурамазды: не допустите, чтобы власть над Азией вновь оказалась в руках мидийцев. В державе, которую завещал Астиаг отцу моему Киру, и которую нам и нашим отцам удалось расширить благодаря несгибаемому мужеству и воинской доблести, должны властвовать только персы - такова воля нашего мудрого бога. И тогда необозримые глазом нивы будут колоситься только для вас, неисчислимые стада на сочных пастбищах будут множиться только для вас, и никто никогда не посмеет указать пальцем на ваших дочерей, жен, наложниц, рабынь, требуя, чтобы они разделили с ним ложе, удовлетворили его похоть...

Если для вас еще свято слово владыки, вы должны исполнить мою последнюю волю: Гаумата, презренный маг, посягнувший на престол Кира, должен быть схвачен и обезглавлен. И тому из вас, кто окажется наиболее решительным и мужественным в борьбе с ним, я, Камбиз, царь великий, царь царей, царь провинций, сын Кира, Ахеменид, завещаю свой престол! А теперь ступайте, острая боль в ране не дает мне покоя, и я не в силах говорить дальше...

В ту же ночь у белых стен города Акбатана, в своем алом шатре умер, отравленный ядом страны Синдху, царь персов и мидян Камбиз.

Его предсмертное обращение не произвело того впечатления на персидских вельмож, которого ожидал добиться владыка. Слишком много злодеяний было на его неспокойной совести, слишком много святотатственных поступков совершил он за время египетского похода, и сопровождающие его великие Персии решили, что даже перед смертью он задумал новое - с помощью их мечей низвергнуть с трона постылого Бардию, и даже убить его, прервав тем самым, если не род Ахеменидов, то царственный род великого Кира.

К тому же и Прексасп отрицал свое участие в убийстве царевича. Покушение на Бардию могло стоить ему жизни - Камбиз мертв, и не сможет защитить его...

Среди знатных персов царила растерянность: никто из них не знал, что предпринять в сложившейся ситуации. Ведь не вести же многотысячные полчища, оставшиеся без своего предводителя, на многовратные Сузы? Как оценит подобные действия Бардия, восседающий на отцовском престоле в столице, и окружающие его царедворцы?