Юрий Скуратов - Вариант дракона

Туровер имел крайне обширные материалы по России. Одно время он служил в «Дель Готтардо» — банке, который собирался создать сеть западных банков, работающих с долгами России, имел, естественно, хорошие контакты со многими русскими чиновниками — знал их еще с советской поры, кое-кто из этих чиновников работал даже в ЦК КПСС, и помог нам более чем кто бы то ни было. И уж явно — более чем ФСБ, МВД и СВР — Служба внешней разведки, вместе взятые.

В общем, у нас были все основания для возбуждения уголовного дела. Что мы и сделали. Но чтобы не последовало окрика из Кремля, возбудили это дело конфиденциально.

В ходе следствия начали вскрываться интересные, скажем так, детали. Во-первых, фирма «Мабетекс» без всякого конкурсного отбора была допущена к работам в Кремле. Хотя строительных фирм в мире полным-полно, которые и денег берут меньше, и делают качественнее, а главное, имя имеют не такое плутовское, как «Мабетекс». Но управление делами предпочло «Мабетекс». Как потом выяснилось, предпочел не только за имя, напоминающее название клея или лака для пола. Во-вторых, общестроительные работы делала не эта контора, а турецкая фирма «Энка», сам Паколли занимался в основном покупкой мебели для кремлевских кабинетов да «зачисткой» — отделкой помещений. Причем многие работы по этому странному кремлевскому подряду выполняли-таки российские строительные фирмы, те самые, которые Пал Палыч брезгливо отверг. Они работали, а мощными финансовыми потоками — густыми полноводными реками баксов — руководил сам косовский албанец.

Цены «Мабетекса» завышены были непомерно. Например, мебели Паколли приобрел на 350 миллионов долларов. Печать дружно отметила: да за такие деньги мебель должна быть из чистого золота! По предположению швейцарской прокуратуры, записанная стоимость многих работ была в несколько раз выше, чем на самом деле. Делались специальные переплаты, разница же возвращалась наличными в виде взяток нашим чиновникам.

Позднее было обнаружено, что Паколли записал все взятки, которые он давал кремлевским «горцам», в свою налоговую декларацию — чтобы не платить с них налоги. По законодательству Швейцарии это разрешено.

В этих документах было указано почти все руководство управления делами президента.

В общем, налицо имелись все признаки преступления. По статье «взятки и хищение путем мошенничества».

Позднее эти материалы я отдал Михаилу Борисовичу Катышеву.

После возбуждения уголовного дела я сделал два международных запроса Карле дель Понте с просьбой оказать правовую помощь. Запросы были секретными.

Ранним утром 21 января 1999 года я ехал на работу и вдруг услышал по радио «Эхо Москвы» сообщение, что швейцарская прокуратура произвела обыски в Лугано, в фирме «Мабетекс», что связано с раскрытием преступной деятельности крупных российских чиновников. Я подумал о журналистах: «Лихо работают ребята!» — и расстроился.

Стало понятно, что тайное сделалось явным.

Именно с этого дня кремлевские «горцы» и начали судорожно собирать на меня компромат.

Мыциков тем временем попросил номер для уголовного дела по «Мабетексу». Что это такое: номер дня уголовного дела? Общий учет по всем уголовным делам в России ведет МВД, картотека заложена в их компьютерах, в том числе и по делам, которыми занимается прокуратура, — только по одному этому факту можно было понять, что мы занялись «Мабетексом».

Дело от Мыцикова по предложению М.Б. Катышева было передано опытнейшему следователю, прокурорскому генералу Георгию Тимофеевичу Чуглазову. Я к этому времени вернулся из больницы, и передо мной ребром встал вопрос: производить выемки в Кремле или не производить? Все-таки Кремль — это Кремль. И я решил: проводить обязательно! И мы их провели. Хотя один из кремлевских руководителей, Сысуев, выступая в те дни по телевидению, солгал, говоря, что никакие выемки в Кремле не проводятся.

Мы планировали провести строительную экспертизу, чтобы выяснить, каковы реальные затраты на ремонт и реконструкцию Кремля. В общем, мы провели выемки документов, а также обыски в ряде квартир высоких чиновников. Из Швейцарии подоспели копии счетов наших чиновников — те самые, которые впоследствии опубликовала итальянская газета «Каррьере делла сера». Картина была впечатляющая.

Стало известно и о кредитных карточках семьи президента. Особенно активно пользовалась своей карточкой Татьяна Дьяченко. И хотя Карла дель Понте сказала мне, что Ельцин своей карточкой не пользовался (а пользоваться ею мог либо он сам, либо Наина Иосифовна), позже оказалось, что и этой карточкой пользовались тоже. Правда, израсходованные суммы, в отличие от Татьяниных, были небольшие.