Лариса Кочетова - Все великие пророчества

Опыты эти окружала атмосфера таинственности. И не потому, что эти люди играли в секретность. Узнай о таких опытах высокое медицинское начальство, расплата была бы неминуемой, многие лишились бы своей работы.

И вот эти люди, преодолевшие страх, рисковавшие ради подлинной, а не выдуманной «бумажной» науки, собрались в лаборатории у термовизора. Сложный прибор, к которому был присоединен и редкий в те годы видеомагнитофон, должен был определить, как тепловое поле Джуны воздействует на тепловое поле больного.

На первом из серии снимков кисть пациента не видна. Этот человек был ранен во время войны и потому не владел кистью.

Джуна делает несколько движений, воздействуя на кисть пациента.

Новый снимок. Очертания кисти чуть-чуть обозначились. Это свидетельствует о том, что сосуды пораженного органа постепенно наполняются кровью.

Еще серия движений. Новый снимок. Рука видна яснее!

Пассы Джуны. Снимок. Пассы. Снимок.

Температура руки повысилась, и это изменение зафиксировал точный прибор. Однако и хитрая японская техника едва не спасовала перед силами Джуны: ее биополе имело куда более широкий спектр, чем воспринимал новейший японский термовизор.

Победа? Но — с привкусом горечи. Когда назавтра Джуна едва ли не прилетела в институт, чтобы встретиться с новыми друзьями, поговорить о поставленных опытах, обсудить новые, ее не пустили. Вахтер сказал, что никого нет, народ на субботнике.

И все же существует в мире справедливость, как существуют и порядочные люди. Несколько человек, присутствовавших при уникальных опытах, умудрились оформить документы и передать под большим секретом Джуне (только бы не пронюхало начальство!). Теперь результаты опытов существовали и закрепленные на бумаге. Официально.

А тайная борьба продолжалась. Высокий покровитель Джуны Н. К. Байбаков сказал по телефону — ее приглашают для встречи с медицинскими светилами.

Из многочасовой беседы, проходившей в здании на Солянке, стало ясно — присутствующих больше всего интересуют вопросы, связанные с лечением головного мозга. И Джуна с радостью согласилась участвовать в экспериментах.

Теперь Джуна каждый день приходила в Институт неврологии и там работала с больными, у которых были зафиксированы нарушения кровообращения головного мозга. Большинство больных — с нарушением психики, считавшиеся неизлечимыми.

Комната, где работала Джуна, была совершенно пустой, приборы спрятаны в соседнем помещении, об их наличии больные не знали, а Джуну не поставили в известность, какие приборы участвуют в эксперименте.

Представители института смотрели за ходом лечения. Больные после проведенных сеансов отвечали на специально составленные тесты, а в самом конце задавали вопросы самой Джуне. Вопросы были донельзя глупыми, но ответы тщательно фиксировались. Например, ее спрашивали, танцевала ли и пела ли она в детстве. Ну разумеется, кто в детстве не танцует и не поет. Ее держали едва ли не за сумасшедшую.

Однако вопросы вопросами, а лечение проходило успешно, притом медики, что помоложе, внимательно наблюдали за действиями Джуны и — еще одна победа! — просили ознакомить с ее методикой, чтобы применять ее, работая с другими пациентами.

Джуна знала, что больные, с которыми она проводит сеансы, чувствуют резкое улучшение, но, когда она интересовалась, где тот или иной пациент, институтское начальство отвечало — ему стало хуже, его отстранили от участия в опытах.

Дарование Джуны не ограничивалось врачеванием. Не раз она испытывала прозрения, видела скрытое и предсказывала судьбы.

Так было, например, на съемках фильма «Юность гения». Фильм посвящен знаменитому ученому Авиценне и рассказывает о первых его шагах в науке. Кто бы мог сыграть наставника врачевателя? Лучшего претендента не найти. Узбекский кинорежиссер Эльер Ишмухамедов пригласил Джуну попробовать себя в качестве актрисы. Она должна была играть ассирийку Юну, искушенную в искусстве врачевания (созвучие с именем актрисы вовсе не случайно).

В сценарии был такой эпизод: Юна демонстрирует Авиценне приемы диагностики и лечения при помощи рук. Умелые и оборотистые киношники использовали для съемок древнюю мечеть Даг-Бид, расположенную недалеко от Самарканда. В мечети построили необходимые декорации, и она превратилась в лечебницу. В массовых сценах участвовали обитатели местного дома инвалидов.

Для того чтобы эпизод на экране производил как можно более сильное впечатление, режиссер собирался подыскать самый колоритный типаж. Но у Джуны было иное мнение. Она попросила самой выбрать партнера для этого эпизода. И пусть это будет человек, страдающий реальным недугом, не слишком сильным, но действительным. Как-то еще будет с фильмом, а человеку можно помочь прямо сейчас. И Джуна повернулась в сторону массовки.