Уинстон Черчилль - Британия в новое время (XVI-XVII вв.)

Среди многих описаний характера и внешности Карла I в первые годы его правления ни одно не привлекает так, как образ, созданный немецким историком Л. Ранке. «Карл был, — пишет он, — в расцвете сил, ему только что исполнилось двадцать пять лет. Он хорошо смотрелся верхом на коне; все замечали, что молодой король уверенно правил лошадьми, справиться с которыми было нелегко; Карл мастерски владел рыцарскими искусствами; он отлично стрелял как из лука, так и из ружья и знал, как нужно заряжать пушку. На охоте король без устали преследовал зверя, не уступая в этом увлечении своему отцу. Он не мог соперничать с ним в интеллекте и кругозоре, как и со своим покойным братом Генрихом [69] Принц Уэльский Генрих Стюарт, старший брат Карла, умер 8 ноября 1612 г., в результате чего Карл стал наследником английского престола. — Прим. ред. в живости характера, энергичности и общительности. Однако по моральным качествам Карл превосходил их обоих. Он принадлежал к тем молодым людям, о которых говорят, что у них нет изъянов. Строгое соблюдение приличий в поведении граничило у него с девичьей застенчивостью. Король имел прирожденный дар разбираться даже в самых сложных вопросах и хорошо писал. С юности он проявил себя бережливым, не склонным к расточительности, но в то же время и не скаредным, а также точным и аккуратным во всех делах». Единственный недостаток, который имел монарх, — несколько запинающаяся речь, последствие перенесенного в детстве полиомиелита.

Англия стояла на пороге тяжелого политического и религиозного кризиса. Уже при Якове парламент начал играть более важную роль не только в решении вопросов налогообложения, но и в обсуждении самых разнообразных дел, особенно тех, которые касались внешней политики. Примечательно, что в этот период образованная часть английского народа проявляла широкий интерес к Европе, а ее позиция и действия влияли на мнение огромной массы людей. События в Праге или Мюнхене теперь представлялись англичанам столь же важными, как и то, что происходило в Йорке или Бристоле. Границы Богемии, положение в пфальцграфстве задевали их не меньше, чем многие внутриполитические вопросы. Столь пристальное внимание к Европе объяснялось уже не династическими притязаниями английских королей, как это было при Плантагенетах, а вопросами религиозной борьбы. В Англии чувствовали, что дальнейшая судьба государства тесным образом связана с победой идей Реформации, и внимательно наблюдали за каждым событием, свидетельствующим о ее успехах или, наоборот, неудачах. Страстное желание видеть Англию защитницей протестантского дела в Европе придало парламентской оппозиции импульс столь мощный, что он во много раз превосходил тот, который мог вызвать любой из остро стоящих внутренних вопросов. Религиозные мотивы в XVII в. играли огромную роль как во внутренней, так и во внешней политике Англии.

Тем не менее и светские вопросы по-прежнему имели огромную значимость. Абсолютная власть Тюдоров после анархии, царившей во времена войны Роз, была воспринята англичанами как умиротворение, но теперь она перестала соответствовать потребностям и характеру постоянно развивающегося общества. Англичане обращались к своему далекому прошлому. Великие юристы, такие как Кок и Селден, направили внимание современников на те права, которыми, по их мнению, пользовался парламент при ланкастерских королях. Заглядывая еще дальше в глубь веков, они с гордостью говорили о деяниях Симона де Монфора, о Великой Хартии вольностей и даже о более древних правах, которыми пользовался английский народ в англосаксонский период. Занимаясь исследованиями английской истории, юристы пришли к убеждению, что являются наследниками фундаментальных законов, основанных на древних обычаях и как нельзя более пригодных для решения нынешних жизненно важных проблем. Им казалось, что у них в руках чуть ли не писаная конституция, которую корона вот-вот нарушит. Но корона тоже обращалась к прошлому и находила множество прецедентов противоположного характера, особенно в последние сто лет, говоривших в пользу как можно более полного употребления ею своих прерогатив. И король, и парламент опирались на политические доктрины, причем каждая сторона была искренне убеждена в своей правоте.

В Англии формировалось новое общество, более сложное, чем то, которое существовало в тюдоровский период. Расширялась торговля, как внешняя, так и внутренняя. Быстро развивались угледобыча и другие отрасли промышленности. Основывалось много компаний, вкладывающих деньги в крупные проекты. Лондон, вечный защитник свободы и прогресса, с его тысячами активных подмастерьев, богатыми гильдиями и компаниями Сити, находился в авангарде деловой активности. За пределами Лондона многочисленное поместное дворянство, представители которого заседали в парламенте, все более связывало себя с бурно развивающейся промышленностью и торговлей.