Илья Мощанский - Информационная война. Органы спецпропаганды Красной армии

В устной агитации, как уже отмечалось, применялись мощные громкоговорящие установки (МГУ-39, МГУ-44), окопные громкоговорящие установки (ОГУ), а также простейшие средства для усиления голоса (рупоры, мегафоны).

Мощность установки МГУ-39 составляла 300 ватт, МГУ-44 — 500 ватт, что позволяло вести устные передачи на расстоянии 3–4 километров продолжительностью до 30 минут. МГУ-39 имела ряд приспособлений, которые давали возможность вести передачи через микрофон и ретрансляцию с приемника. При помощи установки можно было самим производить запись пропагандистских и имитационных передач. МГУ использовались во всех видах боя, в любое время года и при любой погоде.

Опыт использования МГУ во время Великой Отечественной войны вскрыл и некоторые недостатки этой станции: большие габариты, трудоемкость работ по сооружению укрытий, ограниченную проходимость, уязвимость от осколков снаряда и даже от пуль, недостаточная дальность слышимости.

Участник войны Н. В. Звонарева, подполковник в отставке, вспоминала: «Тяжелая МГУ часто не проходила по дорогам, пользовались переносной окопной громкоговорящей установкой (ОГУ). Однажды чуть не погибли наши люди. Как-то ночью МГУ поднималась на возвышенность — и вдруг покатилась назад. Мелькнула мысль: сейчас машина, развивая скорость, раздавит людей и сама разобьется вдребезги. Как нашей маленькой группе удалось удержать эту махину, сейчас даже не представляю» [4] Особый фронт. Под ред. М. И. Бурцева — М.: Воениздат, 1986, с. 14. .

Окопные громкоговорящие установки были основным средством устного вещания политотделов дивизии. Это — переносные громкоговорящие установки, работавшие на аккумуляторах. Их мощность была 70 ватт, дальность действия 1–2 километра. Станция в рабочем состоянии состояла из семи упаковок: аккумуляторные батареи (две) по 6 банок, преобразователь тока — умформер, собственно звукоусилительная станция, две катушки полевого телефонного кабеля по 600 метров и динамик. Имелось два запасных комплекта батарей.

Благодаря этим станциям в войну были проведены сотни тысяч агитационных передач. Но работа на них в условиях стремительного наступления наших войск сильно затруднялась, так как станции перевозились на лошадях и не успевали за передвижением мотопехоты. Все упаковки на передовой переносились бойцами. Кроме того, на одном комплекте батарей можно было работать не более двух часов, и из-за отсутствия запасных батарей станция надолго выключалась для перезарядки аккумуляторов.

Иногда звуковещательные установки монтировались на автотранспорте, боевых машинах и самолетах. Поступали новейшие установки заводского изготовления, они монтировались на машинах с крытым кузовом. В случаях крайней необходимости можно было вести передачи прямо с машины. С такой МГУ можно было работать более успешно. За один выезд на передний край проводилось по 10–15, а то и более передач. Но на машине нельзя было слишком близко подъезжать к передовой, так как шум мотора выдавал агитаторов. Машине, кроме того, нужна была более или менее сносная дорога, которую ночью, без включения фар, было довольно трудно отыскать.

Танки с громкоговорящими установками (было сделано несколько экземпляров на базе машин Т-20 «Комсомолец», Т-26 и Т-34–76. — Примеч. авт. ) вводились обычно с подвижными частями в прорыв и включались в преследование противника, в рейды по его тылам. Использование специально оборудованных танков расширяло радиус применения устного вещания, которое проводилось на отступающие и контратакующие войска противника и на резервные гарнизоны, расположенные в десятках километров за линией фронта.

В особых случаях применяли пропагандистскую авиацию.

Сотрудник отделения пропаганды в годы войны Л. Я. Прокша, подполковник в отставке, вспоминал: «Когда на самолете Зорина смонтировали громкоговорящую установку, испытывать ее в полете осенью 1943 года поручили мне. Выглядела установка так: с левой стороны в кабине штурмана — радиопередатчик с ларингофоном (вместо микрофона). Под фюзеляжем вмонтирован большой, как в мирное время устанавливали на городских площадях, репродуктор. Диктор садился в кабину, надевал на шею ларингофон, включал передатчик, проверял его исправность. Перед диктором под стеклом, чтобы не сорвал ветер, лежал короткий текст на немецком языке. Его легко было выучить на память: всего одно-два коротких предложения.

Летчик поднимал самолет в воздух и вел его к переднему краю противника. Набрав высоту, он сбавлял обороты мотора и начинал спуск по спирали. В этот момент диктор включал аппаратуру и начинал вещание. Из репродуктора под фюзеляжем звучали призыв к вражеским солдатам и офицерам переходить на нашу сторону или важная информация, например: „Фельдмаршал Паулюс сдался…“ Все это, конечно, происходило ночью, ибо днем самолет был бы тотчас же сбит» [5] Особый фронт, с. 162. .