Александр Попов - Полная история ислама и арабских завоеваний

Гениальный тактик Мартель снова, по мнению историков, принял единственно верное решение: будучи уверенным в необходимости запереть мусульман в Иберии и не дать им закрепиться в Галлии, он вышел на арабов, разбив одну их армию под Арлем и главные силы в битве при реке Берр, под Нарбонной. Арль был взят и разрушен, но Нарбонну Мартелю взять не удалось, ее защищали арабы, берберы и местные христиане – жители Визиготы. Мусульмане контролировали Нарбонну еще 27 лет, но попытки дальнейшей экспансии после этого разгрома уже оставили. Старые договоры с местным населением ими строго соблюдались, а в 734 году губернатор Нарбонны, Юсуф ибн аль-Рахман аль-Фири, заключил новые договоры с несколькими городами, пытаясь воспрепятствовать Мартелю расширять контролируемые им территории. Мартель же не хотел обездвиживать свою армию осадой, понимая, к тому же, что арабы довольно плотно изолированы в Нарбонне и Септимании и вряд ли могут предпринимать какие-либо опасные для него действия.

Нарбонна сдалась только в 759 году, это стало следствием гражданской войны и распада халифата, а также умелых действий сына Мартеля Пипина Короткого.

Современные историки, как и древние арабские, расходятся в оценке произошедших битв. Одни считают, что значение их преувеличено и обыкновенная вылазка арабов превращена в оккупацию, а мелкое поражение превращено в разгром, закончивший эру набегов. Другие же подчеркивают важное макроисторическое значение разгрома второго похода мусульман в Европу. Примерно такие же споры шли и среди древних мусульманских историков. Абсолютное большинство современников считало события в Европе лишь незначительными баталиями, уделяя основное внимание второй осаде Константинополя в 718 году, закончившейся катастрофическим поражением.

Современные же арабские ученые считают, что Халифат был государством джихада и прекращение завоеваний означало для этого государства гибель. Фактически франки, остановив мусульман в Галлии, подрубили корень государственности халифата на полуострове.

Халид Яхья Бланкиншип считал, что поражение под Туром стало одной из тех неудач, которые привели к упадку Омейядского халифата: «Растянувшись от Марокко до Китая, Омейядский Халифат основывал свой успех и расширение на доктрине джихад – вооруженной борьбе по захвату всей земли во славу Господа, борьбе, приносившей заметный успех в течение века, но внезапно остановившейся как вкопанная и приведшей к падению династии Омейяд в 750 году от рождества Христова. Конец государства Джихада впервые демонстрирует, что причиной этого коллапса явился не просто внутренний конфликт, как утверждалось, но и набор одновременных внешних факторов, растянувших возможность халифата реагировать на них. Эти внешние факторы начались с разгромных военных поражений при Византии, Тулузе и Туре, которые привели к Великому восстанию Берберов в 740 в Иберии и Северной Африке».

Король Пипин Короткий, сын Мартеля, наблюдает за выстрижением головы экс-короля Хилд ерика III, свергнутого им с трона и высылаемого в монастырь.

Правление Омейядов (661 – 750 гг.) можно в целом охарактеризовать как эпоху второй великой экспансии ислама. Многие же называют ее периодом самоуничтожения арабского национального государства. Несмотря на все большее количество обращенных народов на территории халифата, ржа противоречий стала разъедать самих мусульман. Шииты уже представляли реальную угрозу правящему режиму, хотя их пропаганда и была скрытой. Особенно их много было среди персидских мавали, новообращенных мусульман. Хариджиты успешно обращали в свою веру Северную Африку и нашли мощную поддержку среди некоторых берберских племен. Было множество их сторонников в Персии и Аравии, не говоря уже про Ирак.

Не лучше обстояло дело и на самом арабском полуострове. Племена то и дело вспоминали о своем происхождении – северном или южном, результатом чего была не утихающая межклановая вражда.

Все больше и больше мусульман были недовольны правлением Омейядов. Как уже сказано выше, Пророк Мухаммед, кроме дяди Абу Талиба, сыном которого был Али, имел и другого дядю – Аббаса. Али, правда, был женат на дочери Пророка Фатиме, и через нее его потомки являлись прямыми наследниками самого Мухаммеда. Но и потомки Аббаса, аббасиды, являлись также прямыми родственниками Пророка. До определенной поры они не играли никакой роли в общественной жизни халифата, но правнук Аббаса, Мухаммед ибн Али, живший в безвестности около Маана (современная Иордания), неожиданно начал мощную антиомейядскую агитацию. Есть версия, что он унаследовал от одного из алидов, Абу Хашима Абдуллаха ибн аль-Ханафии, тайную организацию, желающую передать халифат потомкам Пророка. Трудно сказать, насколько это так и не является ли это позднейшей выдумкой, но Мухаммед развернул в далекой, слабо контролируемой властью провинции Хорасан, действительно мощную пропаганду. Провинция эта всегда ревниво относилась к Дамаску, и вскоре, среди подготовленного шиитами населения, у Мухаммеда было множество сторонников.