Юрген Граф - Собибор - Миф и Реальность

Как велико могло быть количество таких жертв? Намек на это дает «Итоговый отчет айназатцгруппы А за период с 16 октября 1941 года по 31 января 1942 года», в котором сказано, что из двадцати тысяч евреев, прибывших в Ригу и семи тысяч прибывших в Минск, 70–80 % были нетрудоспособны. По словам «Итогового отчета», «в отдельных случаях евреи, страдающие от заразных болезней, были отделены и казнены». 270

Это точно подтверждает, что сама по себе нетрудоспособность не была причиной убийства, а болезнь была такой причиной лишь в отдельных тяжелых случаях. Даже в самом худшем случае процент жертв эвтаназии среди попавших в Собибор не превышал 2 %, что при максимальном количестве в сто семьдесят тысяч депортированных дает нам цифру в три с половиной тысячи человек.

Если, как это подтверждают достаточно достоверные улики, в Собиборе действительно практиковалась эвтаназия, это объясняет и факт смерти в Собиборе помимо евреев еще около одной тысячи поляков, о чем много пишут в польской литературе. 271Два бывших узника Собибора Абрахам Маргулис 272и Дов Бер Фрейберг 273упоминали об отправке в лагерь душевнобольных, что вероятнее всего означало убийство в Собиборе пациентов близлежащих психиатрических больниц. Используя для рабочей гипотезы названное в польской литературе количество погибших поляков — тысяча человек, мы можем предположить, что общее количество этих жертв эвтаназии — как евреев, так и поляков — составляло около четырех с половиной тысяч человек.

По нашим оценкам в Собиборе (и по дороге туда) лишились жизни в общей сложности примерно (1000 + 5000 + 4500) = 10 500 человек. Мы понимаем, что каждую из приведенных нами цифр можно оспорить. Если документация о лагере пережила войну и сейчас хранится в каком-нибудь сейфе секретного архива, то, возможно, когда-нибудь точное количество жертв станет известным, если, конечно, изменятся и политические условия. Кроме того, решению этой проблемы могло бы послужить и открытие массовых захоронений, которое позволило бы оценить объем содержащихся в них человеческих останков. Но по понятным причинам рассчитывать на этот шаг не приходится. Как раз напротив, следует опасаться, что территория Собибора, как это уже случилось в Треблинке и Белжеце, будет в ближайшем будущем просто забетонирована. После этого там уже нельзя будет ничего раскопать или провести какие-либо исследования. Можно будет только «политкорректно» проводить траурные мероприятия.

Официальная история холокоста вообще и история «восточных лагерей уничтожения» в частности настолько абсурдна, что ни один историк, обладающий хотя бы минимумом здравого смысла и самоуважения, не рискнул бы ее защищать. И историки, у которых этот минимум разума на самом деле есть, предпочитают молчать. Ибо они знают, что слово не воробей. И знают, что рискованно высказываться на эту тему. А насколько велико моральное падение тех «исследователей», которые пропагандируют политкорректную и предписанную государственными структурами многих стран «свободного мира» версию событий, доказывают многочисленные жульнические трюки, к коим вынуждены прибегать эти люди в надежде придать хоть какую-то достоверность своим утверждениям.

Рауль Хильберг пишет:

«Собибор специально обозначили как «транзитный лагерь». Так как он находился недалеко от реки Буг, на границе с оккупированными восточными территориями, это обозначение превосходно вписывалось в миф «переселения на Восток». И когда Гиммлер однажды предложил назвать этот лагерь концлагерем, Поль возразил против этого переименования». 274

Факты же говорят о том, что Гиммлер в своем циркулярном письме от 5 июля 1943 года вовсе не предлагал «назвать транзитный лагерь Собибор концентрационным лагерем». Он предлагал его «преобразовать в концентрационный лагерь». Также неверно, что Освальд Поль возразил против этого «переименования». В своем письме от 15 июля 1943 года он всего лишь отметил, что для создания в Собиборе мастерских по разряживанию трофейных боеприпасов преобразование транзитного лагеря в концлагерь не является необходимым условием. 275

Теперь давайте перейдем к упомянутому Хильбергом «мифу о переселении на Восток». С конца 1941 года, как достоверно известно и не подвергается сомнению, большое количество немецких евреев было вывезено на восточные территории, что вполне можно назвать — принудительным — «переселением на Восток». В декабре 1941 и в январе 1942 года, например, много немецких евреек было депортировано в литовский город Каунас, а оттуда часть их была отправлена в Латвию. Летом и осенью 1944 года часть этих женщин попала в концлагерь Штуттхоф под Данцигом (Гданьском). В 1995 году вышла книга, где приводятся воспоминания некоторых из них. 276