иржи давид: современное состояние великой россии, или московии

Однако если бы только этим самодовольно-конфессиональным любованием ограничивался автор трактата о Московии, то вряд ли заслуживал бы он особого внимания. Но это не так! Давид не просто католик, не только иезуит - он еще и умный, зоркий наблюдатель, он чех, который осознает свое славянское происхождение, путешественник, жадно запоминающий, изучающий, буквально ловящий на лету сведения о русском языке, русской письменности, национальных обычаях. В одной из глав он перечислил широкий круг печатных и рукописных русских книг, с которыми познакомился в России. Интерес к русской культуре возник у Давида еще до прибытия в Россию. Не сыграло ли это обстоятельство своей роли в решении ордена направить его именно сюда? Во всяком случае, как явствует из предисловия к букварю 1690 г., направляясь в Москву, Давид разыскивал книги и лиц, владевших русским языком, чтобы заблаговременно с этим языком познакомиться. А ожидая у Смоленска разрешения на въезд в Москву, он достал какую-то русскую азбуку, по которой быстро обучился чтению, в чем ему помогло знание чешского языка [12]. Трактат Иржи Давида является не только ценным документом чешско-русских культурных связей, не только своего рода идейным памятником своей эпохи, но и еще одним источником иностранного, в сущности, славянского происхождения по истории России кануна преобразований эпохи Петра I. Перед читателями проходят картины жизни Московской Руси периода регентства Софьи, постепенного роста элементов нового в политике, культуре и обычаях и вместе с тем борьбы реакционных и консервативных сил против всяких перемен, против какого-либо движения вперед. Многое из того, о чем рассказывает Давид, уже известно по другим источникам, о многом он пишет тенденциозно или без всякого понимания. Отдельные сообщения Давида, несомненно, потребуют в дальнейшем критического изучения и проверки по другим документам. Тем не менее еще одно свидетельство очевидца дополнит наши представления о Русском государстве кануна петровских преобразований.

Ввиду довольно большого объема и неравноценности содержания трактата текст первой и третьей его части печатается не полностью. Вторая часть, представляющая наибольший историко-культурный интерес, публикуется полностью. Перевод с латинского языка осуществлен по публикации А. В. Флоровского Ю. Е. Копелевич. Подготовка к публикации выполнена А. С. Мыльниковым.

Иностранцы, которые постоянно проживают в Москве, - это лютеране и кальвинисты, притом последних меньше, чем первых. Но кальвинисты превосходят лютеран богатством, ибо среди них большинство - купцы. Лютеране отчасти купцы, отчасти чиновники и мастера. Среди мастеров большинство ювелиры, они превосходно приспособились и постоянно заняты работой. Кальвинисты, которых здесь называют реформаторами, - это голландцы, они состоят под покровительством голландской республики и имеют своего резидента. Лютеране, которые предпочитают, чтобы их называли евангелистами, принадлежат разным странам: Швеции, Дании, Ливонии, Гамбургу и т. д. В первое время по прибытии они жили в пределах города, где и теперь есть улица, на которой обитают старожилы. Их считали язычниками, отсюда москвитяне и сегодня называют их улицу «Поганый пруд», или улицей язычников. Там у них был и собор, но однажды царь проходил мимо и услышал в соборе драку (это женщины спорили из-за первых мест). Он не пожелал дальше позволять им совершать свои богослужения в городе, а отвел им место за городом, на Слободе. Расселяясь дальше и постоянно расширяясь за счет новых переселенцев, они заняли лучшую часть Слободы. Лютеране имеют два собора: один каменный, очень большой, расположенный среди обширного кладбища, где хоронят всех иностранцев, другой деревянный. Богослужение у них совершают три священника - они называют их пасторами, - два в каменном соборе и один в деревянном. Содержат этих священников на средства общины. Все эти соборы без колоколов. Они имеют также две начальные школы, в которых преподают два учителя. Обучают также по-латыни, но ученики постигают только чтение и не получают других знаний. Учителя живут частично за счет общины, частично на частные средства, собранные от учеников. Кальвинисты тоже имеют одну каменную церковь, скорее похожую на школу, чем на храм, и одного священника, которого содержат на свои средства, и еще учителя, который обучает их юношество голландской грамоте. Кроме того, есть еще много наставников, которые частным образом на дому обучают купеческих сыновей латыни. Религиозное общественное воспитание, как и самые соборы, как и в других городах, возглавляются старейшинами. Дома у большинства деревянные, красивые, а у многих каменные, похожие на дворцы, сады прекрасно ухоженные, и многие кормятся садами. Одеваются великолепно, особенно женщины, и трапезы устраивают роскошные, в зимнее время дома, а летом в соседних рощах, которых здесь множество и куда они обычно выезжают отдыхать. Разъезжают на конях и в каретах даже простые ремесленники. Войсковые офицеры живут весьма праздно, ибо, если они не в походе, у них нет никаких дел, кроме лишь того, что они по утрам должны приветствовать князя, стоящего во главе посольского приказа, да и то не всегда. В остальное время они ходят друг к другу в гости и проводят целые дни в курении табака и попойках. Они снискали уже у москвитян такое преимущество, что хотя те и презирают их религию, однако предпочитают их католикам, так как их пасторов и их религии они не боятся да еще потому, что получают от них большие прибыли и много подарков. Если кто берет в жены католичку, лютеранку или реформатку, то между супругами заключается соглашение, что, если один из них пожелает принять религию другого, их дети мужского пола унаследуют религию отца, а женского - религию матери, и это так укрепилось, что не может быть нарушено.