Описана ночь, проведённая дружиной в движении. Естественно, она показалась особенно долгой, русичи отмечают: медленно смеркается… заря опустилась за горизонт (сравните запалаи запад )… туман покрыл степь…
Щекотъ славiй успе, говоръ галичь убуди —
русичи великая поля
черлеными щиты прегородиша,
ищучи себѣ чти, а князю славы. 9 6 8 146, С
Соловьи умолкают задолго до рассвета. Потом пробуждаются галки. Наступило утро.
Галичьможно понимать и как «галичий», то есть говор галичан, а не галочий.
В летописи сказано, что первое сражение началось в «пяток» (в пятницу) около обеда. Поэт сейчас назовёт тот же день, но раннее утро. Русичи, рассыпавшись по полю с быстротой стрел, подхватывают половецких девушек, паволоки и оксамиты — шёлковые и бархатные ткани.
Сь заранiя вь пятъкъ
потопташа поганыя пълкы половецкыя 95 1 3 -, II
и, рассушась стрѣлами по полю,
помчаша красныя дѣвкы половецкыя,
а съ ними злато и паволокы,
и драгыя оксамиты, 149 3 13 2, III?
орътъмами и япончицами,
и кожухы начаша мосты мостити
по болотомъ 6 9 - 9 1, III?
и грязивымъ мѣстомъ,
и всякыми узорочьи половецкыми. 2 5 2 9 1, II?
Чьрленъ стягъ, бѣла хорюговь,
чьрлена чолка, сребрено стружiе —
храброму Святославличю! 7 6 6 1 4, IV?
Покрывала с кибиток, епанчи (накидки, плащи) и кожухи дружинники бросают под ноги коней. Князю вручаются почётные реликвии: знамена и чёлка, или бунчук, — выкрашенный конский хвост на серебряном древке (или, возможно, стружие — не древко, а пика, длинное копьё).
В строфе звучит топот копыт, поначалу стремительный, потом замедляющийся: въ ПяТьКъ ПоТоПТаша Поганыя ПьлКы ПоловецКыя… По Полю, Помчаша… ПоловецКыя… ПаволоКи… яПончицами…
Опустилась ночь. Та самая, что скрывает подбирающихся к полку врагов. Далеко от родной земли залетело гнездо(семья, род) Олеговичей. Не было оно рождено на поругание. Но уже скачет к нему Кончак, а по его следу Гзак.
Дремлеть въ полѣ
Ольгово хороброе гнѣздо —
далече залетѣло! 2 9 9 - -, II
Не былъ онъ обидѣ порождено
ни соколу, ни кречету,
ни тебѣ, чьрный вранъ,
поганый половчине! 2 108 8 2, С
Гзакъ бѣжить сѣрымь вълкомь. 1 1 2 2 —, III
Кончакь ему слѣдъ править
къ Дону великому
друга дни велми рано. 4 4 4 4 4, V
Последняя строка относится и к началу следующего стиха: «Кровавые зори день предвещают»:
Кровавыя зори свѣтъ повѣдають,
чорныя тучи съ моря идуть,
хотять прикрыти четыри солнца. 7 7 3 103, С
А въ нихъ трепещуть синiи мълнiи. 1–2 41, II
Быти грому великаму,
итти дождю стрелами съ Дону великаго! 3 4 3 74, С
Речь как будто о природе. И в то же время: кровавый будет день, тучами надвигаются враги, поблёскивают их сабли. Быть грому и дождю!
Ту ся копiемъ преламати,
ту ся саблямъ потручяти
о шеломы половецкая
на рѣцѣ на Каялѣ, у Дону великаго. 138 8 5 5, С
В древнерусском языке сяещё не слилось с глаголом, могло занимать во фразе любое место. Ту ся потручяти — тут побиться, притупиться.
Реку Каялу бесполезно искать на карте. Предположения о том, что скрывается под этим названием, отпадали одно за другим, наконец осталось вроде бы единственное — Калитва; поэт переименовал её, использовав, видимо, слово каяти — печалиться, горевать, проклинать. Однако недавно опять промелькнуло сообщение, возрождающее прежнюю гипотезу: теперешняя Макатиха и есть Каяла, это половецкое название значило «скалистая»; говорят, Макатиха в древности такой и была.
О, Руская землѣ! 21 2 - 1, III
Уже не шеломомь еси. - 2 41 1, II
Се вѣтри, Стрибожи внуци,
вѣють съ моря стрѣлами
на храбрыя пълкы Игоревы. 5 3 5 9 2, С?
Вот и ветер заодно с половцами. Он в тех местах дует с моря и помогает вражеским стрелам. Стрибог у язычников ведал ветрами. Обратите внимание на звукопись: СЕ ВЕТРИ, СТРИбожи Внуци, ВЕють съ моРя СТРЕлами на хРабРыя пьлкы ИгоРЕвы.
Читать дальше