Андрей Ланьков - Северная Корея - вчера и сегодня

Летом 1942 г. советское командование приняло решение сформировать из перешедших на советскую территорию маньчжурских партизан специальную часть — 88-ю отдельную стрелковую бригаду, которая располагалась в поселке Вятск (Вятское) близ Хабаровска. Именно в эту бригаду летом 1942 г. получил назначение молодой капитан Советской Армии Ким Ир Сен, которого, впрочем, тогда чаще называли по китайскому чтению его именных иероглифов — Цзинь Жичэн. Командиром бригады стал известный маньчжурский партизан Чжоу Баочжун, который в Советской Армии получил звание подполковника. Большинство бойцов бригады составляли китайцы, так что основным языком боевой подготовки был китайский. Бригада состояла из четырех батальонов, а ее численность, по разным оценкам, составляла от 1000 до 1700 человек, из которых примерно 200–300 были советскими военнослужащими, направленными в бригаду в качестве инструкторов и контролеров. Партизаны-корейцы, большая часть которых еще в 30-е годы воевала под командованием Ким Ир Сена или вместе с ним, входили в первый батальон, командиром которого и стал Ким Ир Сен. Корейцев этих было немного, по оценкам Вада Харуки, от 140 до 180 человек. [96]

Потекла обычная монотонная и довольно тяжелая жизнь части, находящейся во время войны в глубоком тылу, жизнь, хорошо знакомая многим и многим советским сверстникам Ким Ир Сена. Как ясно из рассказов людей, которые в тот период служили вместе с Ким Ир Сеном или имели доступ к материалам 88-й бригады, она, несмотря на свой специфический состав, вовсе не была частью спецназначения в современном понимании. Ни по своему вооружению, ни по организации, ни по боевой подготовке она принципиально не отличалась от обычных частей Советской Армии. Правда, временами некоторые бойцы бригады отбирались для выполнения разведывательно-диверсионных операций в Маньчжурии и Японии. Советская литература тех лет много говорила об акциях японских диверсантов на советском Дальнем Востоке: взрывах поездов, плотин, электростанций. Надо сказать, что советская сторона отвечала японской полной взаимностью и, судя по воспоминаниям ветеранов 88-ой бригады, не только разведывательные, но и диверсионные рейды в Маньчжурию были обычным делом. Однако подготовку к этим рейдам вели не в Вятске, а в других местах и отобранные для участия в этих акциях бойцы покидали 88-ую бригаду. Сам Ким Ир Сен за время войны ни разу не покинул расположение своей бригады и не побывал ни в Маньчжурии, ни, тем более, в самой Корее. [97]

Ким Ир Сену, которому пришлось воевать с семнадцати лет, похоже, нравилось та тяжелая, но упорядоченная жизнь кадрового офицера, которую он вел в эти годы. Некоторые из тех, кто служил вместе с ним в 88-ой бригаде, сейчас вспоминают, что уже тогда будущий диктатор производил впечатление человека властолюбивого и «себе на уме», но вполне возможно, что это восприятие продиктовано последующими событиями, которые не добавили у многих советских сослуживцев Ким Ир Сена симпатии к бывшему батальонному командиру. Как бы то ни было, и Ким Ир Сен был весьма доволен службой, и начальство не жаловалось на молодого капитана. За время жизни в Вятске у Ким Ир Сена и Ким Чжон Сук родилось еще двое детей: сын Шура и дочь. Детей называли русскими именами, и это, пожалуй, говорит о том, что в те годы для Ким Ир Сена возвращение на родину представлялось по меньшей мере проблематичным. По воспоминаниям, Ким Ир Сен в это время достаточно ясно видит свою будущую жизнь: служба в армии, академия, командование полком или дивизией. И как знать, повернись история чуть иначе, очень может быть, что где-нибудь в Москве жил бы сейчас пожилой отставной полковник или даже генерал-майор Советской Армии Ким Ир Сен, а его сын Юрий работал бы в каком-нибудь московском НИИ и в конце восьмидесятых, подобно большинству столичных интеллигентов, скорее всего, с энтузиазмом участвовал бы в многолюдных шествиях «Демократической России» и подобных организаций (а потом, можно предположить, кинулся бы в бизнес, но едва ли бы там преуспел). В тот момент никто не мог предсказать, какая судьба ждет командира первого батальона, так что подобный вариант, пожалуй, казался наиболее вероятным. Однако жизнь и история повернулись иначе.

В быстротечной войне с Японией 88-ая бригада не принимала никакого участия, так что утверждение современной официальной северокорейской историографии о том, что Ким Ир Сен и его бойцы сражались в боях за освобождение страны, является стопроцентной выдумкой. Вскоре после окончания боевых действий 88-ая бригада была расформирована, а ее солдаты и офицеры получили новые назначения. В большинстве своем они должны были ехать в освобожденные города Маньчжурии и Кореи, чтобы стать там помощниками советских комендантов и обеспечить надежное взаимодействие советских военных властей с местным населением и органами власти. Самым крупным из занятых советскими войсками городов был Пхеньян, а самым высокопоставленным из корейцев-офицеров 88-ой бригады — Ким Ир Сен, так что нет ничего удивительного в том, что именно он был назначен помощником коменданта будущей северокорейской столицы и вместе с рядом бойцов своего батальона выехал туда. Первая попытка добраться до Кореи сухопутным путем не удалась, так как Андонский железнодорожный мост на границе Китая и Кореи был взорван. Поэтому в Корею Ким Ир Сен прибыл в конце сентября 1945 г. на пароходе «Пугачев» через Владивосток и Вонсан. [98]