Николай Михайлов - У заставы Ильича

Если удалось разыскать альпинистов, рассуждал Громов, то почему невозможно найти участников первой группы, тех, которые работали на заводе, отказавшись от экскурсии и отдыха?

В архиве он обнаружил письмо, точнее, лишь небольшую записку. На конверте был штемпель Барселоны. Почему? Громов вспомнил: ведь один из участников бригады, Курт Абрахам, воевал в Испании в составе интербригады. Должны же его товарищи, если он даже погиб, знать о нем?! Дрезденские друзья понимали чувства Громова. После долгих усилий им удалось отыскать Тео Каутса - об этом, и получил сообщение Громов. Прошло еще некоторое время - и в адрес Валентина Васильевича вновь пришло письмо, теперь уже от самого Каутса:

"Все немецкие рабочие, служащие, коммунисты, социал-демократы и другие друзья первого рабоче-крестьянского государства, которые много лет назад посетили Советский Союз и о которых ты так заботился, никогда не забудут тех замечательных дней. Ты и другие товарищи помогли нам разобраться в закономерностях развития социализма в вашей стране..." Так писал Каутс. Он сообщил, что фашизм вырвал из их рядов немало замечательных людей. Курта Абрахама и его брата Хайнца Тео Каутс встретил случайно зимой 1933-34 года в одном из магазинов. Братья скрывались от полиции и находились в подполье. Тео договорился с ними о встрече, но в назначенный срок они не пришли, что-то им помешало. Только после войны Тео встретил Хайнца, но он ничего не мог сказать о судьбе брата.

Каутс дружески сообщил о своей семье, двух дочерях и сыне. Старшая дочь училась в Ленинграде и стала ветеринарным врачом. Возвращаясь к далеким воспоминаниям, Каутс писал "Никогда не забуду того заключительного митинга на заводе "Серп и молот". Не забуду, как все мы в едином порыве пели "Интернационал"..."

В один из осенних вечеров 1975 года в дрезденском Дворце культуры шел концерт. В зале, вмещающем почти две с половиной тысячи человек, царила атмосфера праздничности, воодушевления. Лишь только на сцене Дворца стали занимать свои места участники хора - четыре ряда певцов и перед ними группа музыкантов,- зал разразился аплодисментами.

Готовился выступать хор альпинистов, основанный еще в 1927 году. Председателя хора Курта Шлоссера фашисты зверски убили. В память о стойком борце хору присвоили имя Курта Шлоссера.

Среди самых почетных гостей на концерте был Валентин Васильевич Громов. Его встретили, как старого друга, с распростертыми объятиями. Немецким друзьям хотелось, чтобы Громов знал страницы истории хора. Ведь коллектив знаменит и своими революционными традициями и художественными достоинствами. В свое время, будучи хоровым отделением "Объединенного общества скалолазов", хор пел на вечерах, посвященных памяти Владимира Ильича Ленина, Карла Либкнехта, Розы Люксембург. Однажды на массовом митинге на велодроме выступил Эрнст Тельман, И ветераны хора - их осталось совсем немного - рассказали Громову о том, что они исполняли на этом митинге революционные песни.

- Посмотрите на наши награды,- обратились к Громову его друзья и показали несколько медалей ГДР, почетный знак общества дружбы ГДР-СССР, медали Болгарии, Югославии, различных художественных фестивалей. Естественным было желание хозяев поделиться радостями со своими друзьями, металлургами Москвы. Так давняя дружба нашла свое продолжение.

В понедельник мы работали в утренней смене. В выходной день печи и валы остывают. Для того чтобы металл шел без брака, все системы надо разопреть, привести в должную форму. Процесс этот деликатный, требующий от бригады, особенно от вальцовщика и сварщика, высокого мастерства, старания, знания всех капризов и валов, и печи, и металла.

В такие часы очень сложной, тонкой работы по наладке стана я впервые услышал Монгера. Довольно полный, с лицом, выбритым до синевы, в пиджаке, под которым была видна цветная жилетка, он размахивал правой рукой с зажатой в ней курительной трубкой и нещадно ругал Луку Овечкина. Монтеру показалось, что сварщик выбрасывает вальцовщику плохо прогретые листы, а это может привести даже к поломке дорогостоящих прокатных валов.

Лука был одним из старейших рабочих, начинавших осваивать мастерство в 1909 году, в ту пору, когда хозяин завода француз Гужон затеял листопрокатное производство и выписал вальцовщиков из Англии. Среди приехавших был и Монгер. Некоторое время Овечкин работал под его началом. На этом основании он считал, что имеет право на особые отношения с англичанином, и потому, когда началась схватка, применил в споре тот же лексикон, что и Монгер, с той разницей, что у англичанина слова были исковерканы, а Лука выдавал их с таким смаком, что те, кто слышал эту дискуссию, посмеивались, но так, чтобы Томас Монгер этого не заметил. Ему ничего не стоило выставить неугодного из цеха, и в таких случаях не только цехком, но и завком испытывали большие затруднения. Монгер не научился новому, а школа, которую прошел он сам, сводилась не только к ругани, но и к тычкам. Поэтому, когда возникали трудовые конфликты, в завкоме выбирали дипломатические ходы, чтобы уладить дело мирным путем.