Нина Дмитриева - «Летучий голландец» российской интеллигенции (очерки истории «Философского парохода»)

Последним взмахом своей блестящей и мертворожденной мысли проф. Ильин хочет зачеркнуть также и всю революцию, — он, сын революционной России и гость революционной Германии. Революция — согласно тезисам профессора — есть «открытое нарушение права и справедливости».

Какого права? Какой справедливости? Не сам ли профессор свидетельствует, что на «передвоенном этапе» право обратилось в абстрактную форму, что во время войны оно отделилось от своего обоснования, от гуманности и справедливости? Не значит ли это, что еще до революции «право отделилось от своего законного источника», как понимает его проф. Ильин. О каком же «чувстве признания святости» и о каких «святынях» идет речь, и какова цена фарисейской границе между благами материальными и благами духовными, одинаково вмещаемыми понятием «культура»?

Момент переживаемый довлеет над бесстрастием научной мысли… [139] Осоргин М. «Сознательная лояльность» // Дни. № 95. 21.02.1923. С. 1.

Еще один пример «развенчания кумиров» имеет отношение к докладу Н. А. Бердяева

«Демократия и социализм как проблемы духа», прочитанному на открытом заседании Религиозно-философской академии [140] Доклад состоялся 11.02.1923 г. См.: Дни. № 89. 14.02.1923. С. 5. Доклад по содержанию близок последней главе «Демократия, социализм и теократия» из книги «Новое средневековье», написанной Бердяевым в 1923 г. и опубликованной в 1924 г. в Берлине. См.: Бердяев Н. А. Смысл истории. Новое средневековье / Сост. и комм. В. В. Сапова. — М.: Канон+, 2002. С. 286–310. . Его квинтэссенцией была мысль о том, что «демократия и социализм <���…> должны быть преодолены, ибо в процессе истории являются отпадением от онтологических основ, отрицанием абсолютной правды и истины, обожествлением человека. Демократия вносит разрыв в историческую преемственность жизни народа, утверждая народную волю в данный исторический час, учитывая настоящее и будущее, но отрицая прошлое. Сатанократия есть отрицание Бога и человека. Без Бога, как отца, люди не могут быть братьями, а только товарищами. <���…> коммунизм осуществляет фактически „товарищество в антихристе“» [141] Прения по докладу Н. А. Бердяева // Дни. № 95. 21.02.1923. С. 5. .

Уже в прениях по этому докладу Б. Шенфельд заметил, что «человеческая воля преображается не в пещерах религиозно-философской академии, но в обществе. Уход от жизни может дать спасение отдельным личностям, но не возможен для стомиллионной массы» [142] Там же. . А месяц спустя та же газета опубликовала «Открытое письмо Н. А. Бердяеву» В. В. Водовозова, известного публициста, юриста и экономиста, до революции неоднократно подвергавшегося аресту и ссылке (равно, кстати, как и сам Бердяев). Суть его претензий к философу выражалась в следующем:

<���…> Вы говорите <���…>, что в России был сделан опыт применения на практике социалистических идей, <���…> что опыт, произведенный сразу в очень широком масштабе, оказался совершенно неудачным; причина неудачи лежит <���…> в самом существе социализма, как учения аморального и иррелигиозного, и неудача опыта служит убедительным доказательством полной несостоятельности социализма. Поэтому следует вернуться к забытой религии чистого христианства и к морали, базирующейся на ней; следует построить государство и вообще общественные отношения на этой основе <���…>

Допустим, что опыт применения на практике учения социализма был сделан. Но он был сделан только один раз и только в одной стране. Что же касается опытов применения к практике начал христианства, то их было множество, и производятся они уже скоро 2 тыс. лет почти непрерывно; к тому же не в одной, хотя бы и очень обширной стране, приведенной на край гибели войной, начатой не социалистическими, а христианскими правительствами; нет, он производится систематически во всех пяти частях света. <���…> Вы — православный, и предлагаете вернуться к православию. Но разве тысячелетний опыт православного государства не оказался весьма печальным и весьма неудачным? Почему он не говорит Вам о несостоятельности православия? Почему дело Победоносцева [143] Речь идет о деятельности К. П. Победоносцева (1827–1907) в бытность его обер-прокурором святейшего Синода в 1880–1905 гг. В истории России с его именем связан период жесточайшей цензуры и гонений на прогрессивную общественную мысль. не дает Вам оснований для обобщения столь же широкого и смелого, как дело Ленина? Разве начала, проведенные в школу и в жизнь Победоносцевым, не назывались православными? И разве эти начала не оказались мертвящими, и разве нет некоторой причинной связи между победоносцевской церковью, победоносцевской школой, всей вообще политикой православного правительства, — и большевизмом? И разве Вы, как православный, не отвечаете за православного же Победоносцева в той же мере, как Плеханов отвечает за Ленина, и отвечаете в гораздо большей мере, чем Чернышевский, Лавров или Михайловский за Ленина?