Макар Бабиков - Отряд особого назначения. Диверсанты морской пехоты

Большинство судов должно было разгрузиться в Архангельске. Встречать их, сопроводить через горло Белого моря, провести по фарватерам в минных полях, расставить вдоль причалов, оградить от атак подводных лодок и самолетов приготовилась Беломорская флотилия. Немецкие бомбардировщики в те дни не только разбомбили и выжгли Мурманск, причалы и городские кварталы Архангельска, они атаковали суда в Белом море.

Через английскую миссию в Полярном, возглавляемую контр-адмиралом Фишером, извещали о времени выхода конвоя из Исландии, сколько и каких транспортов и кораблей охранения в нем, о маршруте, о расписании прихода в Мурманск и Архангельск. Оперативный дежурный штаба флота следил за конвоем так же, как за своими кораблями.

С немецкой эскадры в Норвегии тоже старались не спускать глаз. Прощупывали эфир, время от времени посылали в ту зону самолеты, отстучали задания сидящим поблизости разведчикам.

О том, что немецкая эскадра покинула Альтен-фьорд, в штабе Северного флота знали. На корабли, предназначенные для встречи конвоя, и на подводные лодки на позициях пошла оповещающая радиограмма.

Известия о конвое поступали отрывочные. 4 июля радиосигналы с транспортов, атакованных подлодками и самолетами, сразу стали принимать радиоузлы слежения за эфиром. Радиограммы эти немедленно докладывались командованию, но объяснения происходящему пока не находили.

О принимаемых рискованных решениях по конвою Уайтхолл командование Северного флота не информировал. Не все, видимо, знал и глава их военной миссии в Полярном. Ни предотвратить одностороннее решение о прекращении конвоирования, ни предпринять меры по охране каравана с моря и с воздуха, по встрече и проводке его в порты советское морское командование было лишено всякой возможности. Конвой подходил уже к 20-му меридиану, а советские корабли для встречи и сопровождения не были вызваны.

Во второй половине дня 5 июля подводная лодка капитана 2-го ранга Лунина несла дежурство в Норвежском море, невдалеке от острова Ингей.

Лунин получил две радиограммы командующего флотом, извещавшие о выходе немецких тяжелых кораблей в море. Около половины пятого пополудни акустик услышал шум винтов приближающихся кораблей. Почти сорок минут лодка шла навстречу эскадре. Лунин подвсплыл на перископную глубину и быстро осмотрелся. Вражеская эскадра не почуяла лодку и пропустила ее под собой почти в середину.

Долго изворачивал Лунин свою огромную лодку на глубине: линкор вилял противолодочными зигзагами, постоянно менял курс. За его поворотами послушно следовали и другие корабли. В какой-то момент лодка и линкор шли встречным курсом. Лунин поставил лодку на направление для залпа. И тут бронированная махина сделала очередной поворот. Нужный курсовой угол и дистанция стрельбы совпали, когда лодка повернулась к линкору кормой. А там четыре торпеды. И лодка выпустила их по «Тирпицу».

Вскоре донеслось два взрыва.

Через полчаса лодка подвсплыла под перископ. Вражеские корабли из видимости скрылись.

Радист передал в эфир оповещение о немецкой эскадре. Радиограмму приняли в Полярном, на английских кораблях, ушедших далеко на юго-запад, в Скапа-Флоу, в Нарвике, в Германии.

Примерно через час эскадру отыскал английский самолет, а затем и их подводная лодка.

Прошло еще немногим более часа. Эскадра легла на обратный курс. «Тирпиц» двигался в охранении остальных кораблей замедленным ходом.

После непродолжительной стоянки на якоре в Альтен-фьорде и пополнения горючим корабли отбыли в Нарвик. А на картах в английском адмиралтействе их все еще помечали идущими к обезоруженному семнадцатому конвою.

Линкор встал на многомесячный ремонт.

В германском Верховном и в морском командовании возобладало мнение, что выход эскадры даже без соприкосновения с неприятельскими морскими силами, не потерпев ни малейшего для себя ущерба, достиг поставленную цель: распугал конвойные корабли, заставил их бросить транспортные суда на произвол судьбы. И до нынешних времен некоторые немецкие военные историки придерживаются этой позиции. В то же время они стыдливо умалчивают, как обнаруженный Луниным торпедированный «Тирпиц» вместе с охранением не рискнул приблизиться к беззащитному семнадцатому каравану и позорно бежал в норвежские фьорды. С тех пор он больше ни разу не вышел в открытое море.

Попытка английского адмиралтейства заманить «Тирпиц» в ловушку не состоялась. Дальнейшая судьба транспортных судов теперь меньше всего занимала умы английских морских стратегов.