Павел Милюков - Воспоминания (1859-1917) (Том 1)

С "революционным штурмом" он и сам поступил чрезвычайно решительно. В наиболее беспокойные части России были разосланы так называемые "карательные экспедиции", заливавшие кровью бессудных расстрелов свой путь и оставившие по себе самую тяжелую память.

12 августа этого (1906) года Столыпин сделался предметом покушения: он уцелел, - но бомба разрушила часть его виллы на Аптекарском острове, ранила его дочь и убила до 30 жертв. Ответом был изданный через неделю в порядке 87-ой статьи закон об учреждении "военно-полевых" судов, ставших другой неотъемлемой чертой между-думского режима.

Но главной задачей Столыпина сделалась борьба с остатками разогнанной Думы и забота о том, чтобы история этой Думы не повторилась. Административные мероприятия посыпались, прежде всего, на личный состав бывших думских депутатов - и особенно спешно против левого крыла Думы.

При самом разъезде их по домам на ближайшей станции к месту жительства их ожидала полиция. А таких видных, как Аладьин, стерегла целая полурота солдат. Аладьин, конечно, ускользнул. Но депутатам-крестьянам этот исход был недоступен. Их дома окружала полиция; дать отчет избирателям о деятельности в Думе было абсолютно невозможно; попытки прорвать эту блокаду кончались стрельбой, высылкой и тюрьмой. Конечно, в результате население само сделало вывод, кого и за что преследует правительство. С небольшим опозданием, Столыпин решился наложить руки и на депутатов, подписавших выборгское воззвание. Начато было дело о "распространении" путем {415} "составления" (При всей неуклюжести этой формулировки, она верно передает положение, как оно было создано правительством Столыпина, применившим в этом деле нажим на закон и давление на суд. Не говоря о том, что составление и подписание Выборгского воззвания имели место на территории Финляндии и потому дело о нем было подсудно финскому суду, - что может быть оспариваемо, - существенно и бесспорно, что действовавший тогда закон строго различал между составлением преступного воззвания (ст. 132 уголовного уложения) и его распространением (ст. 129). Из этих двух статей закона, уже самое привлечение к судебной ответственности по ст. 129 имело следствием лишение избирательного права; ст. 132 этого последствия не устанавливала. Но факт распространения Выборгского воззвания членами Думы, подписавшими его, не был установлен следственными властями, и потому они могли быть привлечены к ответственности только по ст. 132. Однако правительство Столыпина поставило себе задачею именно устранение руководящих деятелей к. д. партии от участия в выборах в Гос. Думу. Поэтому привлечение подписавших воззвание к ответственности и, затем, осуждение их состоялось по ст. 129, - то есть они были осуждены за "распространение" путем "составления". (Примеч. ред.).), и 169 возможных кандидатов во Вторую Думу, в том числе около 120 членов партии к. д., одним этим привлечением были автоматически изъяты из участия в выборах.

Тех нежелательных, которых нельзя было устранить по закону, устраняли путем "разъяснений" закона Сенатом. В том числе "разъяснили" и меня. Моему квартирному цензу, правда, не исполнилось еще законного года; но друзья попытались устроить мне служебный ценз при обществе, печатавшем мои книги. Справиться с моим импровизированным поступлением в "приказчики" было, конечно, нетрудно. После всех этих изъятий и "разъяснений" министр внутренних дел мог торжествовать: "Дума будет безголовая!" Это казалось высшим пределом успеха...

Но мало было убрать из будущей Думы одних. Надо было провести в нее других, желательных. Вскоре после роспуска, в августе, состоялось совещание между Столыпиным и А. И. Гучковым относительно создания правительственного большинства. Естественно, на первое место выдвигались тут "октябристы", и им была {416} обещана поддержка на выборах. Но одних "октябристов" было слишком мало, - как показали уже выборы в Первую Думу. Надо было мобилизовать массы; создать хотя бы их видимость, если их не было налицо. И тут вызвана была на политическую сцену та вторая сила, о которой я говорил, помимо дворянства, - искусственный подбор из среды темного городского мещанства.

Появились "союзы" Михаила Архангела, "русского народа" и т. д. Гучков нашел и лозунг, объединивший представителей "130.000" помещиков с этой "черной сотней": "пламенный патриотизм". Водружено было, в качестве общего политического девиза, "национальное" знамя. Однако, у "масс" были свои пути ко "дворцу", свои "тайные советники" и посредники при царе, и свое сознание политической независимости от дворянства.