Ростислав Алиев - Штурм Брестской крепости

Середина августа. Русские все еще там, в форту. «Да, — думает фон Унру, — дивизия из Линца, наверное, сильно спешила…»

Лишь в конце августа комендант Брест-Литовска Вальтер фон Унру сообщил армейскому командующему, что Брест и весь глубокий тыл примирен: «Больше нигде не стреляли. Снова виднелись веселые лица. Партизан больше не было. Можно было передвигаться без оружия. Установились спокойствие и безопасность» [1327].

…В городах Верхней Австрии извещения о смерти уже получили.

Оценивая те дни, видно, что главным моментом, поворотным пунктом для любых предвоенных планов и основой для последующих событий стал день 22 июня. Он и будет здесь рассмотрен.

Вторая причина для пристального внимания к этой дате — наибольшее количество сохранившихся источников относится именно к ней. 22 июня подробнее всего отражено и в KTB дивизии и корпуса, и в воспоминаниях немецких и советских участников.

Какие причины привели к тому, что штурм Брестской крепости провалился? Как оценить действия частей (и некоторых подразделений) дивизии 22 июня и приданных ей частей усиления (прежде всего — артиллерии)? На эти вопросы и отвечает этот раздел работы.

Кроме того — во второй части заключения рассказывается о первоначальной оценке брестских событий в Красной Армии.

…Высшее командование, выводя 45-ю дивизию на Брестское направление, вероятно, в первую очередь руководствовалось имевшимся у нее опытом последовательного форсирования двух водных преград с прорывом лежащей между ними линии укреплений. Как и на Эне, на Буге требовалось не только прорвать оборону противника, но и сделать это максимально быстро. Если на Эне это было нужно для подтягивания тяжелого оружия, то у Бреста для еще более важной цели — ввода в прорыв подвижных соединений, от которых зависела судьба кампании. Захват мостов на Буге и Мухавце, обеспечение наводки временных мостов и переправы основных сил — и было главной задачей дивизии.

Кроме того — доказанная в Польше и Франции способность «сорок пятой» к длительным маршам с высоким темпом продвижения, на направлении главного удара Восточного фронта была как нельзя кстати.

Третий (правда, весьма и весьма сомнительный [1328]) момент — использование (победоносное) на главном направлении дивизии из Австрии, с одной стороны, еще сильнее бы укрепило связь двух немецких государств, с другой — было бы неплохим поводом для доклада фюреру.

Условия, конечно, несколько отличались от Эны — прежде всего наличием сооружений Брестской крепости. Но, во-первых, можно предположить, что существовало мнение о том, что к началу штурма они будут пусты (либо там и нет тысяч бойцов, на что рассчитана их вместимость, либо, догадавшись о нападении, русские выведут части из крепости). Во-вторых — внезапный удар приданной дивизии тяжелой артиллерии наверняка скажется на боевом духе русского гарнизона. Более того — артиллерия особой мощности, как и реактивные установки (оружие новое, но предположительно — сверхмощное), уничтожит не только боевой дух гарнизона, но и сам гарнизон.

Длительный бой в условиях населенного пункта, с многократно превосходящим противником, да еще и не имея возможности использовать артиллерию, не планировался. Главной задачей дивизии это не предусматривалось.

Итак, это были планы. Насколько они были реалистичны?

Прежде всего следует отметить, что сама политика Германии в те годы, а отсюда и действия ее вооруженных сил — постоянно балансировали на грани разумного риска и авантюризма. Иного выхода для осуществления планов Гитлера и не было. Получилось раз, другой… Потом стало казаться, что получится всегда. Суть блицкрига — разгром противника одним быстрым и мощным ударом, его неудача — неминуемое поражение. Это как драка с намного превосходящим тебя по силе бойцом — если ты не уложишь его одним ударом, второго просто не успеешь сделать. И первый удар должен быть вынужденно рисковым — с вкладыванием в него всех сил, не обращая внимания на подготовку отхода, флангов и т. п. «Пан или пропал».

И поэтому все планы вермахта в отношении СССР носят характер авантюры. Был шанс? Да, был. Но…

Поэтому и оценивать планы использования дивизии нужно соответствующим образом — их достаточно откровенная авантюрность носила во многом вынужденный характер. Характерной ее чертой было просчитывание нюансов главного удара («шверпункта»), остальное — должно было пройти в зависимости от его результатов, оставаясь второстепенным.