Внутренний СССР - Психологический аспект истории и перспектив нынешней глобальной цивилизации

· миропонимание (как выражение в определённой лексике образных представлений);

· выражающая миропонимание этика, также возпроизводимые и совершенствуемые в преемственности поколений, поскольку без этого жизненный уклад распадётся.

Историческая наука, повествуя о жизни людей в доисторические времена, по отношению ко многим культурам пользуется термином «первобытно общинный строй». Этот термин по отношению к разсматриваемому нами в настоящей записке психологическому аспекту истории, мягко говоря, неудачен: он выпячивает «первобытность», оставшуюся в доисторическом прошлом, и тем самым оставляет в затенении общинность, что в совокупности порождает мнение о неактуальности разсмотрения в историческом настоящем общинности, а точнее - компактного характера общинностив доисторической древности и её исторических последствий, актуальных и для современности, и для перспектив.

Культура, в которой родился изначально русский характер, была культурой компактно-общинного проживания населения на пространной территории если не всей, то изрядной части Восточно-Европейской равнины.

И поэтому без разсмотрения личностных качеств общинников, позволяющих общине жить в преемственности поколений, невозможно понять и особенностей изначального русского характера и его специфических отличий от характера людей в других «первобытно»-общинных культурах. И соответственно - невозможно понять, что в настоящем является выражением истинной русскости, а что к ней не имеет не только ни малейшего отношения, но и препятствует её проявлению в жизни.

Начнём с того, что максимальная численность общины была ограничена естественно-биологическими параметрами представителей вида Человек разумный, аналогично тому, как ограничена численность стад и стай в фауне: количество особей, которых подавляющее большинство людей может удерживать в общении, в большей или меньшей степени соучаствуя в труде и в жизни каждого из них, - ограничено как биологией человека, так и организацией его психики, которая во многом обусловлена культурой [77]. Поэтому в каждую историческую эпоху этот субъективный психологический фактор выражается статистически как некоторое пороговое значение численности, по превышении которого какие-то внутрисоциальные связи утрачиваются или оказываются недостаточно интенсивными.

Поэтому, как только в наращивающей численность общине доля «шапочно знакомых» [78]превышает некоторый предел, община фактически утрачивает целостность, поскольку в её пределах директивное персонально-адресное управление делами, координация общей деятельности теряют качество и наступает более или менее ярко выраженная неразбериха. Последнее в реальной жизни древних общин означает, что из общины, превысившей некий предел численности, неизбежно выделится новая община, которая с некоторым количеством продовольственных запасов прежней общины, выделенных ей для обеспечения становления, и каким-то движимым имуществом, переберётся на новое более или менее удалённое место жительства и там возпроизведёт известный ей прежний компактно-общинный уклад жизни.

Если же кому-либо персонально жить в общине плохо, то ему придётся выбирать одно из трёх:

· либо приспособиться и подчиниться сложившимся в общине нормам;

· либо убедить других членов общины в своей правоте, вследствие чего изменять себя придётся уже им;

· либо уйти из общины самому или быть ею изгнанным [79]в самостоятельное «плавание по жизни».

Первые два варианта - естественные составляющие жизни общины как совокупности индивидов. Третий вариант в древности если и не был аналогичен смертному приговору, то ставил перед отщепенцем или изгнанником - изгоем - множество проблем: в одиночку невозможно продолжить род; в регионе обитания хозяйство одиночки давало меньшую отдачу, нежели общинное; правовой статус одиночки на территории с господством компактно-общинного уклада жизни - никакой: он вне общества.

Вследствие объективности этих проблем изгои - при преимущественно успешном возпитании подрастающих поколений в русле сложившихся на протяжении многих поколений традиций компактно-общинного уклада - были малочисленны. А наличие малочисленных изгоев не могло подорвать изнутрикомпактно-общинный уклад жизни населения региона в целом : изгои либо просились в другие общины или в свои прежние, признав свою единоличную несостоятельность; либо жили обособленно, вследствие чего род их прерывался на них самих; либо, если им удавалось создать семью и начать жить семейным укладом, то уже их потомки могли войти в состав других общин или положить начало становлению новых общин, поскольку хозяйственная отдача компактно-общинного уклада была выше; если же какой-либо изгой досаждал общинникам своею деятельностью (воровством, разорением их хозяйственных угодий и т.п.), то устроить облаву и убить - дело если не рядовое, то по отношению к жизни общины - целесообразное и вполне осуществимое (охота - составляющая общинного промысла, и облава на человека - в целом не многим сложнее, чем облава на опасного дикого зверя, а в некоторых аспектах и проще [80]).