Эдвардас ГУДАВИЧЮС - История Литвы с древнейших времен до 1569 года

Возникновение элементов одального хозяйства стало важной вехой в развитии земледелия Литвы. Двухпольный севооборот и сменные железные сошники (нороги) не были в новинку, однако они сделались основными показателями земледельческой техники, поскольку индивидуальную хозяйственную деятельность уже не удовлетворяли подсечно-огневая практика и примитивные, уродующие землю рало и соха. Конечно, эта древняя технология не исчезла (она была незаменима при освоении новых площадей), но наряду с ней уже начали осваивать трехполье. Выращивание зерновых культур сопровождалось расширением посевов льна и конопли. Все больше становилось в хозяйствах скота и птицы, особенно развилось коневодство, в чем было особенно заинтересовано государство.

Литовскому слову «lašiniai» (сало) в расчетных листах польского королевского двора (конец XIV в.) не нашлось латинского соответствия, а литуанизмы «paltis» и «kumpis» (шмат и окорок) прочно вошли в терминологию «белорусских актов» Литвы (XV – XVI в.). В литовском именнике овощей и фруктов господствуют славянские заимствования, но в XIV в. литовцы уже «переняли» у соседей большинство садовых и огородных культур (в конце XIV в. в актах землевладения уже упоминаются сады). Безусловно, литовское огородничество и садоводство делало лишь первые шаги. Немецкие сады в Пруссии были таким соблазном для литовского войска, что порой массовые расстройства желудка становились помехой боевым действиям. Мед и воск поставляло лесное бортничество, но уже интенсивно культивировалось пчеловодство.

Возникновение сети замков привело к новшествам в ведении хозяйства. Резко выросла потребность в услугах ремесленников. Быстрое восстановление замков и предградий указывает на то, что государство располагало большим количеством опытных плотников. В середине XIII в. проявилась, правда, не очень острая, нужда в каменщиках. Около середины XIV в. была создана целая система каменных замков (Вильнюс, Тракай, Мядининкай, Лида, Крево, Каунас, Гродно). Появился литовский тип кирпича, балтская техника кирпичной кладки, скорлупная ( kiautinė ) конструкция, сочетающая каменную и кирпичную кладку. Господствовала «решетчатая» замковая планировка. Источники конца XIV в. упоминают мосты, водяные мельницы, верши и речные переправы /85/(перевозы). Государство стало проявлять, пусть слабую, заботу о дорожных покрытиях, а вблизи замков возникли деревянные мостовые. В войне с Тевтонским орденом было ощутимо техническое превосходство последнего, однако до второй половины XIV в. труд литовских металлургов, кузнецов, кожевенников и шорников помогал сгладить последствия хозяйственного отставания. Разрыв увеличился, когда совершенствование немецкого цехового производства позволило Ордену в полной мере воспользоваться техническими достижениями. Правда, военная монархия и тут целенаправленно концентрировала свои силы и средства, направляя работу ремесленников. В главных литовских замках появились арсеналы, в 1382 г. упоминается литовская артиллерия. Литовский трапециевидный шит среднего размера взяли на вооружение немцы, поляки, русские и чехи. Конечно, всегда и везде желателен краткий путь. Долгое время литовские ратники обходились без лука, предпочитая метание легких копий. Проще было привлечь русских лучников.

В XIII–XIV в. литовское земледелие еще не давало возможности вести интенсивную внутреннюю колонизацию, тем более, что этому препятствовала война, не прекращавшаяся десятилетиями. Все же его уровень позволял государству содержать систему замков и дворов, а военно-служилым – выделиться в особый слой. Ремёсла, хотя они и не достигали уровня европейской цеховой специализации, обеспечивали общественные производственные потребности, запросы элиты на предметы роскоши, а также нужды государственного военного механизма. Все это позволяло литовским правителям проводить активную политику: осуществлять оборону на западе и расширять экспансию на востоке.

Укрепление князей на отдельных землях и формирование их общественной иерархии означало одновременно и их превращение в постоянных получателей прибавочного продукта, производимого жителями «полей». Тем самым поляне становились постоянными подданными князей и их же кормильцами. Княжеские дружины, помимо военной, приобрели управленческую функцию, стали исполнителями проводимой князьями административной деятельности. За это, вне сомнения, князья делились с дружинниками продуктом, получаемым от полян. Подобные отношения сложились в /86/процессе и сразу после создания литовского государства. На противоположных полюсах общества расположились: его правящая прослойка, составлявшая меньшинство, и крестьяне, или народ, т. е. большинство населения. Патриархальные рабы сохранились, но уже не ими производимый продукт составлял наибольшую часть того, что князья были способны присвоить. Рабский труд применялся, по преимуществу, в домашнем хозяйстве. По мере масштабного разрастания военных походов всё большее число дружинников обзаводилось рабами. Это укрепляло и расширяло их хозяйства. Рабский труд много значил для обеспечения благосостояния дружинников, ибо львиную долю продукта, произведенного полянами, получали князья.