Эдвардас ГУДАВИЧЮС - История Литвы с древнейших времен до 1569 года

Малая Литва не была этнически однородной. Земли близ Куршского залива (вокруг Клайпеды и Шилуте) колонизировали жя- /451/майты. На небольшой площади к югу от озера Виштитис обосновались южные аукштайты (дзуки) из Тракайского воеводства, пришедшие сюда через южное Занеманье (Симнас, Вейсеяй). На большой территории, включающей правобережье нижнего Немана, поселились люди, говорящие на западно-аукштайтском наречии и начавшие колонизацию от окрестностей Каунаса и волостей нижнего Немана, управляемых Жямайтским староством. Рядом с Клайпедой и на Куршской косе стали селиться пришедшие из Куронии латыши (в XV в. латгалы в Ливонии завершили ассимиляцию других балтских племен), однако на косе появились и литовские села. Государственная граница разделяла подданство и повинности, однако не прерывала общения жителей Малой Литвы с их сородичами. По обе стороны границы люди посещали базары и храмы.

В Малую Литву литовцы пришли уже как национально структурированный этнос. Поэтому ассимиляцию скалвов, ламатов и куршей предопределила не только их малочисленность, но и более высокий уровень этнического сознания у литовцев. Ассимиляция проходила легко, поскольку столкнулись родственные этносы. Прусские герцоги стали властителями над частью литовского народа. Однако эта часть не обрела привычной национальной структуры: в Малой Литве обосновались лишь литовские крестьяне. При наличии, пусть и малом, немецких рыцарей (позднее – дворян), мещан и священнослужителей, литовцы тут оказались в неблагоприятных этнических условиях, тем более что связи с Большой Литвой были лишь бытовыми. Литовских политиков интересовала территория Малой Литвы, но не этнический состав ее жителей. Всем этим и определилось отдельное историческое развитие Малой Литвы.

Крещение Литвы способствовало стремительному росту письменной культуры в бесписьменном литовском обществе. Грамоту принесла католическая Церковь, но ничуть не меньше нуждалось в письменности государство, резко вырвавшееся из международной изоляции. Уже в первое десятилетие правления Витовта Великого сложились основы сети канцелярий. Письменная продукция концентрировалась на трех определяющих направлениях: в международной переписке великого князя, в процессе внедрения правового акта и, главное, связанных с ним распоряжений (к этому побуждало возникшее крупное землевладение), при использовании элементарной литургической литературы, предоставленной Церковью. Сегодня наиболее впечатляюще выглядит иностранное наследие канцелярии Витовта Великого, сохранившееся в зарубежных архи- /452/вах. Однако это была определенная временная конъюнктура, которая заметно ослабла при преемниках Витовта, пассивных в отношении внешней политики. Религиозная литература, практически не имевшая хождения за пределами конфессиональной деятельности Церкви, требовала высоких профессиональных навыков и была частью письменности, наиболее трудной для внедрения. Объективные возможности составления ее списков возникли лишь во второй половине XV в., поэтому в данной области обходились весьма ограниченным ввозом готовой продукции. О необходимой религиозной литературе (богослужебных книгах, градуалах, антифонах, виатиках, агиографии, сборниках проповедей) позаботились уже в конце XIV в. В начале XV в. ее пополнила военная добыча из храмов Пруссии. В последней четверти XV в. Литвы достигли печатные издания этого рода (инкунабулы), и это намного облегчило проблему их приобретения. В 1499 г. в Данциге вышла «Агенда» (подручная книга священника, подготовленная в Литве Мартином), и это указывает, что сама Литва включилась в процесс размножения литературы. Наибольшее воздействие на общественную жизнь имели правовые акты и административные циркуляры. Оригинальных актов времен Витовта сохранилось немного, однако довольно многочисленные позднейшие списки, предназначенные для нужд мелкого дворянства, свидетельствуют о их срав- /453/нительно широком применении уже на стыке XIV–XV в. (найдено даже несколько актов Скиргайло), а также об изначальной необходимости их сохранения и накопления. Описи личных дворянских архивов более поздних веков, начинающиеся позициями XV в., говорят о том, что эта работа началась именно тогда. Уже в то время акт стал непременной деталью жизни дворян и мещан. Когда акт сделался главным средством доказательства, возникла потребность в отчетности и инвентаризации. Немногочисленные и фрагментарные инвентари начала XV в. вскоре умножились и стали исчерпывающими. В бурно развивающемся литовском сословном обществе письменность начала функционировать сравнительно быстро и широко. Имущественные отношения, становясь важнейшим стимулом для роста письменной продукции, предопределили чисто практический характер литовского письма, его минимальное проявление в творческой сфере. В конце XIV – начале XV в. канцелярия сыграла более важную роль, чем Церковь и школа. Ей в первую очередь Литва обязана тем, что научилась пользоваться письмом, именно канцелярия подготовила литовское общество к восприятию письменного творчества, хотя сама и не была способна выпестовать подобное творчество. Литовскую культуру этого периода можно назвать культурой канцелярий. Литва стала важным импортером продукции бумажных мастерских Германии и Польши. /454/