Вадим Каргалов: Конец ордынского ига

Общерусское войско находилось под единым командованием «государя всея Руси». Во главе отдельных ратей и полков стояли воеводы, назначенные великим князем и послушно проводившие в жизнь его приказы. Это делало необязательным личное присутствие Ивана III на театре военных действий. К тому же неизмеримо расширились масштабы военной деятельности великого князя: верховный командующий вооруженными силами, каким являлся великий князь, должен был охватить своим руководством всю страну. Увеличилось значение дипломатической подготовки войны в связи с выходом России на мировую арену. Создание выгодных для ведения войны внешнеполитических ситуаций требовало постоянных забот со стороны правителя государства, и это часто было важнее, чем непосредственное руководство военными действиями. Заботой великого князя являлось также то, что военные историки называют «политическим обеспечением» войны.

В новых условиях было естественно, что великий князь Иван III выступал в первую очередь как организатор войны, передоверяя своим воеводам проведение отдельных операций или даже целой кампании. Война 1480 г. не была в этом отношении каким-то исключением. Подобным образом поступал Иван III и во время других войн, которыми так богато его княжение.

Попробуем проследить особенности военного искусства Ивана III на примере его войны с Новгородской феодальной республикой в 1471 г., в отношении которой летописцы не так тенденциозны, как в освещении событий свержения ордынского ига.

Планирование войны проводилось с тщательным учетом внешнеполитической ситуации. В Новгороде тогда резко активизировала свою деятельность антимосковская боярская партия во главе с вдовой посадника Борецкого Марфой и ее детьми. Тайное новгородское посольство заключило договор с королем Казимиром IV. В ноябре 1470 г. в Новгород приехал литовский князь Михаил Олелькович. Опасность перехода Новгорода под власть Литвы стала вполне реальной. Обстановка требовала немедленной военной акции против боярской республики, хотя в этом случае не исключалось прямое вмешательство в новгородско-московский конфликт Казимира IV.

В договоре Новгорода с Литвой был пункт о том что король должен «всести на конь за Великий Новгород, и со всею своею радою литовскою, против великого князя, и боронити Великий Новгород».

Иван III быстро собрал войско, выбрав для начала похода такой момент, когда прямая военная помощь новгородским боярам со стороны Казимира IV казалась наименее вероятной. Великий князь Иван III учитывал, что на открытую войну с Россией король мог решиться, только располагая объединенными силами Литвы и Польши, а в тот момент внутреннее положение не давало ему возможности объявить «посполитое рушение» и привлечь к походу польскую шляхту. Кроме того, обострились польско-венгерские отношения, которые отвлекали внимание Казимира IV от новгородских рубежей. Внешнеполитические расчеты Ивана III оказались правильными. Литва не помогла новгородским боярам [223].

Характерной чертой Ивана III — военачальника было умение найти нужное «политическое обеспечение» войны. Так, подготовка к походу на Новгород велась им под лозунгами борьбы против «измены», за православную веру против «латинства». Самому походу он постарался придать характер большого общерусского политического акта. «Князь великий разосла по всю братью свою, и по все епископы земли своея, и по князи и по бояри свои, и по воеводы и по вся воя своя; и якоже вси снидошася к нему, тогда всем возвещает мысль свою, что ити на Новгород ратию, понеже бо и всем измеииша и накоеж-ды правды обретеся в них ни мало». В грамотах, направленных в Псков и в Тверь, великий князь подробно перечислял «вины» новгородцев: «Отчина моя Новгород Великий отступают от мене за короля, а архиепископа свово поставити им у его митрополита Григория Латынина суща». Перед выступлением из Москвы Иван III «прием благословение от митрополита Филиппа, и такоже от всех святителей земли своеа и от всего священного собора». Все эти политические мероприятия способствовали сплочению войска, оправдывали в глазах народных масс военную акцию против Новгорода, обеспечивали крепкий тыл для ведения войны.

События самого похода 1471 г. подробно описаны и проанализированы Е. А. Разиным, который прежде всего отмечает тщательную предварительную разработку плана похода, обсуждавшегося в Москве с привлечением «подручных» князей, бояр и воевод. Поход с самого начала планировался как общерусское предприятие. Великий князь умело воспользовался внутренними противоречиями в Новгородской феодальной республике. На его стороне выступили военные силы из отдельных областей Великого Новгорода (псковичи, устюжане, вятчане).