Сергей Морозов - Заговор против народов России сегодня

Представители клановой системы чужие не только в отношении своих наций. Они чужие просто здоровым, нормальным, биологически полноценным людям. Всем нормальным биологическим организмам присуще повышение плодовитости при улучшении жизненных условий. Люди правящих кланов имеют мало детей при максимуме возможностей. Ничем иным, кроме как сбоем в здоровье ребенка и опасением дальнейших сбоев это объяснить нельзя. И, развивая мысль, из того, что присуще ВСЕМ живым организмам, можно ли их вообще называть людьми?

В результате пренебрежения естественным отбором возникают иные группы. А все иные, с иной биологией и притом экспансивные - биологически опасны. Власть биологически опасного сообщества является антибиологичной властью, что приводит к антибиологичным социальным отношениям, антибиологичному поведению людей из-за этих отношений и в результате - к расширению аномалии.

От корпораций несет гнилью, и главное, к чему должна приучить нация свое самосознание - выявлять эту заразную гниль. Там, где своих-чужих распознают все, чужие корпорации долго не живут.

Родословная

Решающий фактор национального прогресса - естественный отбор: в нормальном обществе биологически лучшие выбирают лучших, и дети их, естественно, относятся к биологически лучшим. Средние (биологически полноценные) выбирают средних, а остальным - что достанется. Такова статистическая картина в общих чертах. В первом случае появляется незначительная группа худших, постепенно сходящая на нет, но все равно существующая перманентно. Во втором случае, если этой группе создать соответствующие условия, она начинает количественно расти, выбивая собственностью или привилегиями новые ареалы. Процесс образования идет до глупости банально: выбирают не тех, кого хочется; отбор естественный идет в первую очередь по внешним и внутренним - духовным и интеллектуальным, т. е. непосредственно связанным с субъектом признакам; отбор искусственный - по имущественно-материальным, иерархическим, клановым - по признакам отвлеченным.

В дореволюционные времен тогда еще существовавшая русская интеллигенция била во все колокола: "Россия больна!". Но так никто и не сказал, чем была больна Россия.

Имя этому явлению - чернь. Россия была больна чернью.

Человек черни не принадлежит к нации, не несет конкретного предопределения и не представляет для нации какой-либо ценности через отсутствие созидательных приверженностей.

Одна из бед интеллигенции в том, что, не давая точного социального анализа, она позволяет путать себя с чернью: "Он - плохой учитель, плохой инженер, плохой журналист, непрактичный техник" и т. д., и т. п. Откуда это? Этюд о черни? "Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции". Но если это не чернь, то что чернь есть вообще? Можно быть реалистом, можно придерживаться особого мнения, можно знать, наконец, что все и так рухнет; но зачем же участвовать в "бесплодных делах - тьмы"?

Чернь - еще больше, еще многочисленнее: учитель, который по сути не учит, врач, который не лечит, военный, который не защищает, строитель, который не строит - эти вроде бы работают, но через брак производительность равна нулю; горе-инженеры, горе-техники - от этих вообще убытки.

В России советской все вышеперечисленные причислялись к интеллигенции, вливались в интеллигенцию сверху. Прослойка в качестве сточной канавы - это должно было плохо кончиться. Интеллигенции больше не существует. Но до сих пор слово "интеллигент" в народной среде остается по значению близким к словам ругательным.

Комиссары революции грабили не для себя, к тому же они грабили не первыми. А первой своих господ обчистила прислуга. Чернь. Челядь. С этих денег и началось ее триумфальное восхождение.

Теоретически свою родословную корпорации ведут от революционных консорций. На самом деле в гораздо большей степени - от советской бюрократии 20-х гг. Революционеры в этой бюрократии сначала растворились, а потом были еще сокращены в сталинских чистках. В тоталитарной системе выжили именно серые мышки, отличающиеся повышенной приспособляемостью.

Приспособляемость и серость - это критерии отбора. Из всех вариантов изменчивости у власти оказался именно этот. И именно серости в массе чуждо присутствие эстетических начал. Серые не есть качественные относительно не-серых. Качественность опять-таки критерий из инструментов биологических.

Изо всех людей ненациональная государственная система выбрала именно тех, у кого отсутствовала приверженность национальным понятиям красоты. Система оказалась идеальным ландшафтом для серых, как пустыня - для желтых. В результате эти избранные мало того что сами уже были сбоями при естественном отборе, но и наделали ошибок в отборе дальнейшем. Отсутствие у корпоратистов понятия красоты (их дома, одежда, образ жизни) неоспоримо. Но из этого обязательно следует нарушение в биологическом состоянии организма. В механизме естественного отбора. Единственное, что можно предложить в качестве заменителя (красоты) - потребление, сводящееся к оценке эквивалентов. Красота познается в сравнении, и потребление - тоже.