Владимир Муравьев - Святая дорога

В настоящее время в Московском правительстве обсуждается вопрос об использовании Окружной железной дороги как пассажирской линии. Сейчас у нее пассажиров будет достаточно. Осуществление этого действительно нужного Москве и москвичам проекта принесет весьма ощутимую пользу. Именно реальной пользой этот проект отличается от многих других, предлагаемых Институтом Генплана Москвы правительству просто никчемных или вредных проектов, как, например, 3-е транспортное кольцо через Лефортово, повторяющее ошибку проектировщиков первоначального проекта Московской окружной железной дороги.

За линией Окружной железной дороги, у платформы Северянин, названной по имени существовавшего здесь до войны поселка, поглощенного ныне городом, официально кончается городская улица - проспект Мира, и далее за магистралью оставлено ее старое название - Ярославское шоссе.

Даже на карте центральной части Московской области середины ХVIII века, называющейся "План царствующего Града Москвы с показанием лежащих мест на тридцать верст в округ", на карте очень подробной, от Ростокина до Малых Мытищ имеется лишь одно село - Раево, да и то не при самой дороге, а в четверти версты вправо от нее, вдоль же дороги - и справа и слева обозначены смешанный лес и несколько больших оврагов. Можно представить, какой лесной глушью были эти места веком-полутора раньше, в царствования страстных любителей охоты Михаила Федоровича и Алексея Михайловича.

Алексей Михайлович предпочитал птичью - соколиную - охоту. По его повелению подьячий, приставленный к делам царской охоты, составил подробнейшее руководство по соколиной охоте, которое называлось: "Книга, глаголемая Урядник новое уложение и устроение чина сокольничья пути". Это руководство царь правил и дополнял собственноручно.

Его же отец, Михаил Федорович, больше любил зверовую охоту. Ее подготовкой занималось особое придворное подразделение - Ловчий путь, во главе которого стоял придворный чин, именовавшийся ловчий московского пути, "коего должность была иметь попечение и смотрение над всем, что до охоты государевой касалось, как то: за зверями, охотниками, угодьями и прочими припасами". В его ведении и подчинении состояли простые ловчие - охотники, рогатники, псари - конные и пешие, выжлятники - помощники псарей, приказчики борзых собак, медведники, трубники, стремянные, доезжачие и охотники многих других специальностей.

Лучшая зверовая охота в окрестностях Москвы была в лесу, называвшимся Лосиным островом, так как здесь водилось много лосей. Лес был со времен Ивана Грозного заповедным, через него-то и проходила Троицкая дорога.

Каждая царская охота в Лосином острове тщательно подготавливалась, поэтому, как правило, она бывала удачна и доставляла царю много удовольствия. В приказе Ловчего пути вели записи о всех выездах царя на охоту. Из такой записи известно, что в январе 1620 года была устроена "большая царская охота", что доезжачие "осачили", то есть обложили, нескольких лосей, что собаки азартно и смело взяли их, загонщики умело вывели на царских стрелков, - одним словом, охота была "веселая и жаркая", и затравили тогда двух лосей. Такие охоты проводились каждый год.

Но заповедный дикий лес - радость охотников - к путнику оборачивался иной стороной. Приблизительно в версте от Ростокина находилось урочище Красная Сосна. В начале XIX века местные жители показывали эту приметную сосну, по которой урочище получило название. Сосна уже тогда была очень стара, а возникновение названия, видимо, следует отнести к началу ХVII века.

Красная Сосна служила станом разбойникам.

В 1685 году производимое следствие об ограблении на Троицкой дороге, возле урочища Красная Сосна, обоза с царской казной, при котором двое мужиков из охраны были убиты, обнаружило, что ограбление было совершено стольником князем Яковом Ивановичем Лобановым-Ростовским, а сообщниками его были дворянин Иван Никулин и слуга-калмык.

Это дело, в котором преступником выступал человек, принадлежавший к родовитой знати, чьи родственники и сам он занимали высшие должности при дворе государей, долго занимало воображение современников.

Бытописатель петровской эпохи И.А.Желябужский - служилый дворянин, исполнявший дипломатические поручения, выслуживший чин окольничего, человек, близкий ко двору, который, безусловно, лично знал князя Якова Лобанова-Ростовского, в своих "Дневных записках" описал это дело. Из его рассказа можно понять, что князя Лобанова судили только за преступление, на котором он попался, но оно было не единственным: они с Иваном Никулиным вообще "ездили на разбой по Троицкой дороге".