Юрий Темиров - Энциклопедия заблуждений. Война

По одной версии, Сталин, не желая втягивать Советский Союз в новую войну, решил пожертвовать коммунистическим режимом в Северной Корее, а решающее значение в защите коммунизма на Корейском полуострове отводилось Китаю. По другой — Мао Цзэдуна заставили принять решение послать войска в Корею. Что же на самом деле происходило в отношениях между Москвой, Пекином и Пхеньяном?

Сталин, которого принято считать сторонником силовых решений международных конфликтов, в данном случае действительно не спешил с поддержкой Ким Ир Сена. Во время их встречи в 1948 году, когда северокорейский лидер впервые изложил свой план захвата Южной Кореи, Сталин ответил категорическим отказом. Но, не теряя надежд, Ким Ир Сен три раза встречался с Мао Цзэдуном, надеясь заручиться поддержкой идеи вторжения. Мао заявил о том, что план ему нравится, но поддержать его он не может, а поэтому советует подождать. Окрыленный относительным успехом Ким Ир Сен снова летит в Москву, но и на этот раз получает отказ. Более того, пытаясь продемонстрировать свою непричастность к северокорейским делам, Советский Союз ликвидирует свои авиакомендатуры и военно-морскую базу. В директивах, направленных в сентябре 1949 года послу СССР в Пхеньяне, Кремль категорически выступает против каких-либо военных действий Севера.

Тем не менее уже спустя четыре месяца Сталин дает «добро» на осуществление военного вторжения на юг Корейского полуострова. Вероятно, причиной тому послужило удачное испытание советского ядерного оружия в августе 1949 года и предположение советского руководства, что Вашингтон побоится ввязываться в конфликт, в котором участвует еще одна ядерная держава.

Таким образом, получив «благословение» Советского Союза, северокорейские войска в июне 1950 года начали широкомасштабное наступление на Южную Корею. Военные действия между северокорейцами с одной стороны и южнокорейцами и силами ООН — с другой развивались с переменным успехом, но вскоре КНДР оказалась в критическом положении. Политбюро Корейской Трудовой партии 28 сентября 1950 года приняло решение обратиться за прямой военной помощью к СССР и Китаю. В ближайшие два дня Сталин и Мао Цзэдун получили телеграммы с просьбой о военной помощи. Сталин сразу же обратился к Китаю с предложением направить к 38-й параллели 5–6 дивизий, но ничего не пообещал со своей стороны.

Такой вариант был весьма затруднителен для Китая. Мао не решался непосредственно ввязываться в конфликт без участия СССР. Во-первых, поддерживая КНДР, Китай ставил под удар свою собственную территорию, так как не имел гарантий того, что американские войска остановятся на китайской границе в случае поражения Северной Кореи. Во-вторых, кроме 2 млн плохо вооруженных «добровольцев», китайская армия не могла ничего противопоставить армейским подразделениям США. В такой ситуации Мао направляет Сталину телеграмму, в которой сообщает о принятии решения «направить часть китайских войск в Корею под вывеской «добровольцев» для помощи корейским товарищам в их сражении с США и их псом Ли Сын Маном».

Далее в телеграмме говорилось: «В сложившейся ситуации мы решили начать 15 октября выдвижение 12 дивизий, которые мы ранее передислоцировали в Южную Маньчжурию, в подходящие районы Северной Кореи; эти войска будут иметь задачу сражаться только с теми вражескими частями, которые рискнут наступать севернее 38-й параллели; наши войска будут придерживаться оборонительной тактики, вступая в боевые действия с небольшими группами врага и досконально изучая ситуацию. Одновременно наши войска будут ожидать поставок советского оружия, с тем чтобы им экипироваться. Только после этого наши войска вместе с корейскими товарищами предпримут контрнаступление с целью уничтожения вторгшихся американских сил». Эта телеграмма и послужила основанием для утверждения, что 2 октября китайское правительство приняло решение ввести войска в Корею.

Однако с открытием советских архивов был найден документ, опровергающий все вышесказанное, — телеграмма Мао Цзэдуна Сталину. Содержание ее было абсолютно противоположным смыслу первой, которая считалась единственной официальной телеграммой. Вот содержание второго послания: