Роберт Харви - Освободители

2 декабря страна, истосковавшаяся по национальному герою, триумфально встречала легендарного Миранду. Он верил, что, вернувшись на родину, станет лидером независимой страны. С побережья в Каракас Миранда добирался в экипаже. Один из его сопровождающих рассказывал, что знаменитый южноамериканец «плохо отзывался о Соединенных Штатах Америки. Проезжая мимо реки Вента и многих других мест, он сказал, что здесь еще многое нужно сделать, и он знает, как это сделать, лишь бы ему удалось получить власть над страной».

Долгие годы, проведенные Мирандой в Лондоне, вдали от венесуэльского общества, сильно изменили его. Когда экипаж, в котором ехал Миранда, прибыл в Каракас, его окружила огромная толпа людей. Восторженные поклонники Миранды буквально вкатили его карету в центр города. На банкете, устроенном в его честь, Миранда молчаливо и снисходительно выслушивал тосты в свою честь. Он ни разу не поднял свой бокал и лишь терпеливо улыбался и кивал, как король своим подданным. «Он вел себя так, будто все, что происходило в стране, — лишь его заслуга. Он выражался слишком воспитанно, слишком сдержанно и слишком благопристойно». Но и Миранда, и его молодой последователь Боливар оставались пока не у дел.

В феврале 1811 года Миранда был назначен генерал-лейтенантом (наместником) правительства Каракаса. В следующем месяце новое правительство страны собралось на заседание. Исполнительная власть была отдана трем авторитетным гражданам Венесуэлы. Миранде же не хватило голосов. Такой исход голосования задел его самолюбие. Однако Миранда сдержался и заявил: «Я счастлив, что здесь есть много людей, более достойных, чем я. Они и возьмут в свои руки верховную власть страны». Большинство делегатов, представлявших высшие слои венесуэльского общества, опасались не только радикализма Миранды, но и мести испанских властей, издавна преследовавших его. Новое правительство Венесуэлы пока не имело единого мнения в вопросе о независимости страны.

Боливар был очень встревожен этим обстоятельством.

Являясь всего лишь рядовым членом правительства, он решил выступить от «Патриотического общества…», которое активно добивалось принятия закона о полной независимости страны. Новая хунта Каракаса обвинила Боливара в том, что он пытается создать альтернативный орган власти. Воспользовавшись представившейся возможностью, Боливар произнес страстную речь:

«Двух правительств быть не должно. Хунте следует прийти к единому решению, иначе мы не сможем оказать сопротивление внешней тирании. Мы не можем допустить, чтобы Испания продала нас Бонапарту как своих рабов или оставила себе в этом же качестве. Мы должны обрести свободу! Говорят, что великие дела делаются не спеша. Это все старые песни! Неужели трехсот лет недостаточно? Неужели вы хотите оставаться рабами еще триста лет?»

Под одобрительные возгласы Боливар продолжал:

«Патриотическое общество… уважает национальное правительство, как это надлежит всем гражданам. Но правительство должно прислушаться к нам. Мы выражаем самые прогрессивные настроения наших граждан. Давайте заложим фундамент свободного общества в Южной Америке. Промедление равносильно смерти!»

5 июля 1811 года под давлением молодых радикалов, возглавляемых Боливаром, национальное правительство Венесуэлы объявило о независимости страны.

Вновь образованное государство тотчас охватили хаос и конфронтация. Горячие споры разразились по поводу государственного устройства независимой Венесуэлы: каким оно должно быть — федеральным или централизованным? Федеральное устройство предполагало автономию множества разбросанных по стране городов и сельских общин. Централизованное — единое государство с центром в Каракасе.

Миранда, выступая в правительстве, поддерживал идею централизованного государства. Боливар защищал ее в своем «Патриотическом обществе…». Оба они подверглись серьезным нападкам многих противников. Миранду обвиняли в служении интересам Британии (ведь должен же он был чем-то отплатить англичанам за то, что они поддерживали его в ссылке). Боливара же называли столичным централистом. В декабре новая конституция Венесуэлы утвердила право каждого города на самоуправление. Идеи Миранды и Боливара потерпели поражение.

Но значительно более серьезная угроза для нового правительства исходила от восставших в Валенсии — втором по значению городе Венесуэлы — местных испанцев. Они сумели привлечь на свою сторону «чернокожих последователей» и объявили себя подданными испанского короля Фердинанда VII. Контрреволюция набирала силу. Для подавления восстания в Валенсии из Каракаса были посланы войска. Валенсийская армия разбила их. Весть о поражении правительственных войск посеяла панику среди членов хунты. Миранда оказался единственным знающим и опытным генералом среди сторонников независимости. Его назначили генералиссимусом и послали на усмирение восставшей Валенсии, которая находилась в восьмидесяти милях от Каракаса.