Элен Каррер д’Анкосс - Александр II. Весна России

Именно при столь драматичных обстоятельствах Александр II, оказавшийся на прицеле у террористов, окончательно решил вместе с ними взять курс на ускорение — реформа политической системы против террора — и лишить их тем самым общественной поддержки. Аналогичная попытка обогнать революционное движение будет предпринята тремя десятилетиями позже в правление Николая II. Лучше всех это его намерение понял Ленин, когда в глубоком по своему содержанию произведении «Новая демократия», переворачивающем теорему Леруа-Больё, согласно которой реформы должны предшествовать революции, он писал о том, что революция должна идти впереди реформ, иначе его современникам грозило вовсе не увидеть революцию.

На этом завершающем этапе, длившемся с момента принятия Александром II «конституции» Лорис-Меликова до рокового покушения, жертвой которого пал император, необходимо еще раз обратиться к личности Александра, проявившего себя столь очевидным образом. Испытывая неизменную веру в самодержавие, прислушиваясь к советам Вильгельма I, который предостерегал его против любых шагов, открывавших путь к конституции и грозивших, по его словам, в один прекрасный день разрушить его власть, Александр II, несмотря ни на что, принял проект Лорис-Меликова — вопреки своим убеждениям, несмотря на четкие границы, которыми, согласно тексту документа, ограничивалось самодержавие, — поскольку он был убежден в том, что именно это являлось единственным средством спасти ту систему, которая досталась ему по наследству. В столь решительный момент глубоко внутри он оставался самодержцем, верным делу сохранения политической системы; но он не был лично заинтересован в сохранении своей собственной власти. Напротив! В тот самый час, когда он собирался открыть своей державе «окно» — ибо это было не чем иным, как брешью в сложившейся системе — к конституционному устройству, проследив за тем, чтобы непосредственная власть императора оказалось нетронутой, он уже принял решение уйти. Он писал о том, что уже отдал соответствующие распоряжения.

Решения, принятые Александром в часы, предшествовавшие его смерти, — о чем он, конечно, не знал, но что, быть может, предчувствовал, — свидетельствовали о том, что он оставался верен своей стране, ее политическому устройству, династии, а также женщине, ставшей его морганатической супругой. Можно сказать, что он рассчитался со всеми долгами перед тем, как уйти на покой. В тексте проекта Лорис-Меликова отстаивалось то, что было для Александра самым главным: самодержавная власть, полагал он, могла спасти Россию от революции, одновременно увенчав здание проведенных реформ политическим «шпилем», об отсутствии которого справедливо сожалел Леруа-Больё. Храня верность политической системе и династии, Александр собирался уступить место своему законному наследнику, Александру III, который, осознав, насколько высоки были ставки, в самый последний момент высказался в пользу предложенной реформы, которую до этого не принимал.

Александр II, женившись на Екатерине Долгорукой, теоретически мог — ходили слухи о том, что он приводил в смятение императорскую фамилию и прежде всего наследника — посредством коронации возвести ее в ранг императрицы и, возможно, изменить порядок наследования престола. Тот факт, что наследник приложил руку к проекту Лорис-Меликова, вероятно, объяснялся стремлением развеять все подозрения, служившие основой для разногласий между отцом и сыном, и не допустить изменений в порядке наследования. Но сколь бы ни было сильно чувство, соединившее Александра и Екатерину, и желание императора «возместить» своей возлюбленной те неудобства, которые она испытала за время неофициальных отношений, он не желал действовать по примеру Петра Великого [130] В 1722 г. Петр Великий провозгласил, что монарх сам волен выбирать себе наследника. В 1797 г. Павел I восстановил процедуру легитимного наследования престола и установил строгие правила, которые оставались в силе до конца монархического периода. Эти правила приводятся в «Основных законах Российской империи». , сделавшего переворот в порядке престолонаследия, и подвергать страну риску вхождения в длительный период политических неурядиц, как это произошло вследствие решения, принятого его великим предком. Александр предложил руку Екатерине и обещал короновать ее, но поскольку она не удовлетворяла условиям, необходимым для того, чтобы сделаться императрицей, и поэтому их дети оказывались в аналогичном положении, она должна была сама отказаться от престола. В час грядущей великой реформы Александр II более чем когда-либо был убежден в необходимости защитить самую суть политического устройства России, которое составляло самодержавие, оставив неприкосновенными все установления, связанные с положением самодержца. И не позволяют ли те установления, которые он применил к своей собственной персоне, рассматривать Александра как основателя просвещенного самодержавия ?