Жан Маркаль - Карнак и загадка Атлантиды

О месте этого столкновения много спорили. Сначала предполагали Большую Бриеру, потом, поочередно, — устье Вилены, горло залива Морбиан между Пор-Навало и Керпениром в Локмариакере и даже вход в реку Оре внутри залива Морбиан.

Конечно, в I веке до н. э. Большая Бриера была еще узким морским заливом с многочисленными островами и мелями. В Сандене (Сандунуме) обнаружили развалины кельтской крепости, а неподалеку — настоящий порт, который местами похож на Корбилон и, как считается, был местом высадки Цезаря в Арморике. С другой стороны, территория венетов действительно простиралась до Луары, включая в себя полуостров Геранд, Ле-Круазик и Сен-Назер, о чем свидетельствуют прежние границы епископства Ваннского и сохранение бретонского языка на Герандском полуострове до самого конца прошлого века. Но более вероятно, что Корбилон был плацдармом Цезаря, а на Бриере, столь близкой к Луаре и в то время служившей ее непосредственным продолжением, строили римские корабли подкрепления.

Об устье Вилены, похоже, речи быть не может: венетский флот, однозначно сообщает Цезарь, с подходом римских кораблей вышел непосредственно из порта. На Вилене же ниже Ла-Рош-Бернара никогда не было порта, а тот находится слишком далеко, чтобы дать возможность непосредственного столкновения.

Все наводит на мысль, что морская битва с венетами произошла в самом сердце венетской земли, то есть на входе в залив Морбиан или в непосредственной близости от него. Устье реки Оре внутри самого залива, очевидно, было бы идеальным местом, если бы территория имела теперешнее состояние, но в эпоху Цезаря залив представлял собой в основном болото, и уровень воды не позволил бы флоту, будь то римский или венетский, свободно маневрировать вне пределов русла реки Оре. В стратегическом и геологическом отношении лучше всего было выбрать горло залива между Пор-Навало и Керпениром, а еще лучше — открытое море напротив скалистых берегов, тянущихся от входа в залив до оконечности Большой Горы, до Сен-Жильдас-де-Рюис. Это ничуть не мешало венетским кораблям выйти из порта Локмариакер — который был большим венетским портом — и оказаться прямо перед римскими кораблями, идущими с юга вдоль берега. В равной мере известно, что знаменитый курган Тюмиак в Арзоне, иногда называемый «Холмом Цезаря», вполне мог служить наблюдательным пунктом для проконсула, который бы следил оттуда за перипетиями морского боя. Видимо, Цезарь проложил себе наземную дорогу от Большой Бриеры через венетские низины до полуострова Рюис, который он должен был рассматривать как идеальное место для сосредоточения войск близ сердца края венетов, прежде всего близ Локмариакера, главного порта и столицы этого народа.

Римский флот шел, очевидно, от Большой Бриеры. Вероятно, он сначала спустился по Луаре, в которую впадали воды Бриеры, обогнул мыс Ле-Круазик, прошел вдоль берегов, избегая слишком приближаться к Уа и Оэдику, где должны были находиться наблюдательные посты венетов, и вышел к побережью Арзона. Венетскому флоту достаточно было покинуть свое укрытие в Локмариакере, чтобы через несколько минут выйти из горла залива в открытое море, получив возможность сразиться с противником.

Так, стоя друг против друга, флоты долго выжидали. Брут, приемный сын Цезаря, будущий участник заговора мартовских ид, который командовал римским флотом, не слишком знал, что ему делать. Он понимал, что его тараны не в состоянии разбить венетские корабли. Венеты, взобравшиеся на высокие кормы своих кораблей, имели более выгодную позицию: они сверху обрушили на римлян град стрел.

Тут-то и расходятся мнения историков и очевидцев. Цезарь (III, 14) сообщает, что он дал приказ римлянам готовить длинные шесты, снабженные серпами. Римляне использовали их, чтобы перерезать снасти, крепившие паруса венетских кораблей. Поэтому венеты утратили возможность передвигаться, так как они ходили только под парусами, в то время как римляне применяли весла. Как ни удивительно, Страбон (IV. 4), также рассказывающий о стратагеме с серпами на шестах, заявляет, что венеты обычно крепили свои паруса не веревками, а железными цепями. Непонятно, как серпы, сколь бы острыми они ни были, могли перерезать эти цепи. Страбон, похоже, путается в своих сведениях. Цезарь бесспорно лжет. Все проясняется благодаря Диону Кассию (XXXIX, 40–43), который пересказывает утраченное место из хроники Тита Ливия. В самом деле, Дион Кассий рассказывает, что венеты атаковали Брута, когда тот стоял на якоре, и спасением, а также конечной победой он был обязан совершеннейшей случайности: внезапно стих ветер, и вражеские корабли не смогли продолжить атаку, а после обратиться в бегство, в то время как римские корабли, снабженные веслами, ничуть не нуждались в ветре.