Альберт Максимов - Русь, которая была

«Царь и великий князь Иван Васильевич всея Руси…» Так тогда писалось. Получается, что «Иван Васильевич всея Руси». А почему не «царь и великий князь всея Руси Иван Васильевич»? Давайте заменим «Ивана Васильевича» на дословный перевод этих имен. Вот что получится: «Царь и великий князь милостью Божьей правитель всея Руси»! А вот как назывался, к примеру, митрополит Антоний: «Онтоний митрополит всея Руси». Здесь все четко и понятно: митрополит всей Руси. Почему-то не назвали его «митрополитом Онтонием всея Руси».

Я смею утверждать и на страницах этой книги ДОКАЖУ, что в течение нескольких столетий под именами великих князей и царей Василиев (включая Шуйского XVII века) и Иванов страной правили НЕСКОЛЬКО ДЕСЯТКОВ совсем других людей ТАТАРСКОГО ПРОИСХОЖДЕНИЯ. Иваны и Василии — не более как обобщенные имена всех этих василевсов милостию Божией.

В рассмотренный выше период, 1425—1462 годы, — время правления Василия Васильевича Темного, великим княжеством на самом деле правили Юрий, сын «Дмитрия Донского» (они тоже, несмотря на русские имена, родом из татар), а затем ордынцы Махмет и его сын Касим.

С датой смерти Махмета сложнее: очень трудно найти остатки зерен правды в нагромождении лжи, сочиненной в течение многих поколений.

Махмет был убит, вероятно, в 1448 году казанскими татарами. По крайней мере, летописи сообщают о смерти в этом году Василия Косого, фантома Махмета. Казанская летопись, как уже раньше говорилось, писала об убийстве Махмета его сыном Мамутяком, Казанским царем. Наконец, именно в этом 1448 году казанцы вторглись в пределы Мурома и Владимира.

Не исключена возможность, что и Касим умер насильственной смертью в 1462 году: у Чингисидов это было в традиции, плюс на это намекает описание смерти Темного: «Он явно изнемогал, худел… жег себе тело горящим трутом; сделались раны, начали гнить».

После смерти Касима смутные времена на Руси продолжились.

Тем не менее, попытаемся это сделать. Хотя нашу историю длительное время кардинально исправляли, правили и постоянно подчищали собственные ошибки, уничтожая оригиналы и промежуточные варианты, НО ВСЕ ИСПРАВИТЬ НЕВОЗМОЖНО, за всем не уследить, читатели уже смогли в этом убедиться при рассмотрении периода Василия Темного. Давайте теперь перейдем ко времени правления Ивана III — Ивана Васильевича Грозного (деда). И начнем с событий 1464—1465 годов.

Прежде всего нужно отметить, что согласно русским летописям татарские царевичи получали вотчины в Касимове и Звенигороде. Итак, в рассматриваемое нами время вместе с неким князем Иваном Звенигородским в Псков (с войском против немцев) великим князем Иваном III был отправлен князь Федор Юрьевич. Про него известно мало. Брату великого князя Юрию согласно летописям в это время было 23 года, и он, конечно, не мог иметь взрослого сына по имени Федор, что, кстати, нельзя сказать о царевиче Ягупе. А именно его мы и полагаем под именем князя Юрия.

Военные действия шли под Юрьевом, и в 1465 году князь Федор Юрьевич с победой возвращается в Псков, где в это время свирепствует язва, и далее едет в Москву.

А вот что пишет об этом Псковская летопись: «Поча мрети из Опочскаго Конца от Ропатой Лавиды у Федорка у Царьска сына: приехав из Юрьева, преставились Июля в 24», т. е. в современном переводе: «Начали умирать из Опочского Конца от Лавки Ропатой у Федора, царского сына: приехав из Юрьева, умерли 24 июля».

Опочский Конец и Ропатая Лавица — это в районе Пскова. А вот Федорок — без сомнения князь Федор Юрьевич, который как раз в это время возвращался из-под Юрьева. Итак: этот ФЕДОР ЮРЬЕВИЧ — ЦАРСКИЙ СЫН. В те времена царями и царевичами называли правителей — татар. Что же получается? По АВ сын Махмета царевич Ягуп — это князь Юрий (сын Темного из наших летописей), а князь Федор Юрьевич — уже сын князя Юрия.

Эти несколько строк в Псковской летописи, ЗАТЕРЯННЫЕ на фоне сообщений об эпидемии язвы, прошли НЕЗАМЕЧЕННЫМИ для правщиков нашей истории. И вообще НИКТО из наших умных и внимательных историков почему-то не обратил внимания на эти строки, не задумавшись над личностью Федорки, царского сына. Кое-кто, конечно, обратил свое внимание, но, я думаю, сильно испугался выводов, к которым можно было прийти, как только идентифицировать князя Федора Юрьевича в этом царевиче Федорке.