Валерий Шамбаров - Агенты Берии в руководстве гестапо

Однако Шелленберг ловко обыграл ситуацию. Он снова встретился с руководителем швейцарской контрразведки Массоном и другими должностными лицами. Блефовал отчаянно, выставляя себя доверенным лицом Гитлера. Указывал, что является противником оккупации Швейцарии и что имеет возможность влиять на фюрера (хотя на совещаниях у Гитлера он бывал раза два в году — когда Гиммлер его с собой брал по тому или иному вопросу). В общем, взял «на пушку», предупредив, что все его «миролюбие» могут сорвать русские передатчики, действующие с территории Швейцарии. И дожал.

Швейцарская полиция и контрразведка начали операцию против разведсети. Массон преднамеренно ударил по рациям. Решил сделать так, чтобы и требование Шелленберга выполнить, прекратить работу разведгруппы, и оставить в стороне собственного агента Ресслера. По приблизительным координатам пеленгации, переданным немцами, пошел поиск — теперь уже швейцарскими пеленгаторными установками. Когда в квартире у радистки Маргариты Болли («Розы») появился «электрик», которого она не вызывала, девушка доложила Радо. Он приказал ей отдать рацию радистам Хаммелям («Эдуард» и «Мауд»), а самой срочно уехать к родителям в Базель. «Роза» обманула — вместо родителей переехала к любовнику Петерсу, агенту гестапо.

13 октбря взяли и Хаммелей, и Розу с Петерсом. Впрочем, узнав, кто такой Петерс, его сразу выпустили. А у Хаммелей нашли две рации, да еще и Радо неосторожно держал у них шифровальную книгу и «архив» донесений в Центр. Осталась одна рация — у «Джима», снова вернувшегося к работе. На нее теперь ложилась повышенная нагрузка, через нее пошла вся информация от Ресслера и других ценных источников. В принципе, сеть можно было восстановить. Имелась и запасная рация, и двое молодых людей, уже изъявивших согласие стать радистами.

Но Радо запаниковал. Дошло до того, что он запросил Центр разрешить ему и «Джиму» укрыться в британской миссии и вести передачи из-под дипломатического прикрытия англичан. Естественно, он получил строгий запрет. Но продолжал настаивать, сообщил, что уже установил «предварительные» контакты с англичанами. Москва охарактеризовала это как «беспрецедентное нарушение дисциплины». Требовала взять себя в руки, позаботиться о безопасности сети и восстановлении каналов радиосвязи. Но Радо уже мерещилась слежка, он скрылся из дома и прятался у знакомых. А 20 ноября, запелегновав передатчик в Лозанне, швейцарцы взяли «Джима».

Остальная сеть уцелела. На свободе остался помощник Радо журналист Пюнтер («Пакбо»), ценные агенты «Зальтер» и «Лонг» — бывшие офицеры французской разведки, Рашель Дубендорфер («Сиси»), Ресслер («Люци») со своими источниками в Германии. Но разные ветви организации не были связаны между собой, агенты не знали друг друга. Связь через Центр оборвалась, а Радо окончательно вдался в панику и со своей женой ушел «в подполье». Почти в прямом смысле этого слова. Они укрылись у одного из знакомых в тесном чулане, где с трудом помещалась одна раскладушка. И просидели там восемь месяцев! Не выходя наружу, а порой и не двигаясь и почти не дыша: когда к хозяину приходила домработница делать уборку или собирались по вечерам соседи перекинуться в картишки. Хотя даже в случае ареста имели бы больше удобства — швейцарская полиция была все же далека от гестапо. Видать, испугались, что их выдадут немцам. Или немцы придут в Швейцарию…

Швейцарцы, кстати, используя шифры Радо, тоже пробовали вести радиоигру с Москвой. Но в Центре быстро поняли ситуацию и принялись водить их за нос, вызнавая, кто именно попался, о чем контрразведка знает, а о чем нет. Через два месяца это дошло и до швейцарцев, и они прервали игру.

Ну а Шелленберг, одержав победу в Швейцарии, тут же получил увесистый удар от Мюллера. Потому что его собственный швейцарский переговорщик Лангбен оказался весьма активным. В поисках контактов на Западе он встречался не только с Даллесом и англичанами, а и с представителями других стран. И один из них, представитель комитета «Свободная Франция», отправил в Лондон радиограмму: «Адвокат, эмиссар Гиммлера, подтверждает безнадежность для Германии военной и политической ситуации. Он прибыл для поиска путей заключения мира».

Радиограмму перехватили и расшифровали службы абвера и гестапо. Канарис ее скрыл и предупредил об опасности связанного с Лангбеном Попитца. А Мюллер доложил Кальтенбруннеру и Гиммлеру. Кальтенбруннер начал расследование. Гиммлер перепугался. И по его приказу Шелленберг отозвал Лангбена и немедленно арестовал. После чего его замучили на допросах. Измочалили пытками, а под конец оторвали мужские части, отчего Лангбен скончался. Напомню, это происходило не в ведомстве Мюллера — а в ведомстве «чистенького» Шелленберга. В гестапо-то, наоборот, отдавать посланца не хотели, чтоб там не проговорился.