Джойс Тилдесли - Египет. Возвращение утерянной цивилизации

Раскопки, запланированные на следующий год, должны были начаться в библейском Цоане (Сан эль-Хагар, древний Танис), однако Навилль был слишком занят, чтобы принять в них участие, поэтому нашли нового археолога. Масперо всегда полагал, что «Фонд» должен нанимать новичков, которых можно обучить необходимым навыкам:

Не знаю, почему в Англии еще не появились молодые египтологи: школа угасает. Я подумываю попросить вас подыскать молодого человека, специалиста по гуманитарным наукам, который интересовался бы историей и языками Востока и захотел бы стать египтологом. Тогда я бы мог его кое-чему научить… [74] Там же.

«Фонд» согласился. Выбрали относительно неопытного самоучку Флиндерса Питри, молодого человека, который уже доказал свой преданный интерес к Древнему Египту тем, что единолично изучал Великую пирамиду. Результат этих исследований пирамиды и храмов Гизы на тот момент только-только опубликовали, и они произвели на членов «Фонда» самое благоприятное впечатление.

Амелия Эдвардс умерла от бронхита 15 апреля 1892 г. Она завещала свою внушительную библиотеку и 2400 фунтов колледжу Лондонского университета. Деньги направили на финансирование «кафедры египетской археологии и филологии, включая дешифровку и чтение иероглифов и других древних египетских шрифтов». Это была первая кафедра египтологии в Англии, и мисс Эдвардс выразила желание, чтобы первым ее профессором был Флиндерс Питри. Он им и стал. И занимал этот пост на протяжении следующих сорока лет.

Уильям Мэтью Флиндерс Питри, на протяжении всей своей профессорской карьеры известный как Флиндерс, родился 3 июня 1853 г. в семье Уильяма Питри и его жены Энн Флиндерс. Счастливая семейная чета была исключительно талантливой, но слегка экстравагантной в том, что касалось ее корней и привычек. Энн, единственная дочь капитана Мэтью Флиндерса, исследователя Австралии, изучала немецкий и итальянский языки в школе, затем, уже самостоятельно, иврит, греческий, испанский и португальский. Повзрослев, она опубликовала множество историй, новелл и поэм. Уильям был химиком, а также интересовался электричеством, магнетизмом, картами и графиками. Он сделал много гениальных изобретений, но ему не хватало деловой хватки, поэтому его семья была обречена на бедность. Член фундаменталистской христианской секты, он был вегетарианцем (довольно необычно для того времени), страстным гомеопатом и трезвенником. Энн терпела его взгляды, но не разделяла их. Она настаивала, чтобы ее единственный ребенок ел мясо, и тайно окрестила его в англиканской церкви.

Молодой Флиндерс был астматиком, поэтому решили, что ему не стоит ходить в школу. Образование он получил дома – тщательное, хотя и несколько беспорядочное. Отец учил его химии и пониманию Библии, мать – науке о минералах, окаменелостях и древних монетах, а двоюродная тетка (она когда-то учила его мать) преподавала языки и математику. В возрасте восьми лет в голове мальчика смешались древние языки и арифметика, и у него резко ухудшилось здоровье. Доктор запретил давать мальчику уроки в течение двух лет. Игры на свежем воздухе также были под запретом – его грудную клетку сочли не достаточно сильной; Флиндерс рос изолированным, но ни в коем случае не несчастным ребенком. Он обожал читать и страстно увлекался коллекционированием монет, музыкой и шахматами. В возрасте 24 лет он посетил курс алгебры и тригонометрии, ограничив этим свое университетское образование. Тем временем археология занимала все более и более важную часть в его жизни.

Еще в юности Флиндерс решил описать доисторические земляные сооружения, найденные в его родном графстве Кент. Вскоре после этого он пошел дальше и описал все доисторические памятники Южной Англии. Затем они с отцом решили заняться тщательным изучением Стоунхенджа. В результате появился самый точный на сегодняшний день план этого сооружения. А в галерее Британского музея и его библиотеке Флиндерс продолжать делать измерения и читать о системах мер.

В 1877 г. он опубликовал работу под названием «Индуктивная метрология, или Восстановление древней системы мер по памятникам».

В конце концов, оба Питри, и отец, и сын, решили применить разработанную ими технику к Великой пирамиде. Их интерес к древнему Египту разгорелся внезапно. Причиной тому послужила одна находка в книжном киоске:

…однажды, в 1886 г., я принес из книжной лавки Смита том Пиаццы Смита – "Что мы унаследовали от Великой пирамиды" Данные в нем умозаключения, вкупе со старой дружбой с их автором, привлекли моего отца, и в течение нескольких лет он убеждал меня в важности своей задумки. Тогда, пятнадцать лет назад, мне и в голову не приходило, что, в конце концов, я "обнаружу противную мелочь, которая убьет великолепную теорию" Но именно отец вдохновил меня на изучение Великой пирамиды… [75] Pétrie W.M.F. Seventy Years in Archaeology (London, 1931), с 12–13.