Илья Мощанский - Ошибка генерала Жукова

49 армия. Населенный пункт Жалична был занят войсками лишь через три дня после официального доклада начальника штаба армии о его занятии.

1 (ударная) армия. Командир 44 кд через офицера связи донес, что дивизия в 15.00 20.12 овладела Спас-Помазкино, чего на самом деле не было.

Аналогичные факты имеют место и в других армиях как по вопросам положения частей, так и по учету потерь и трофеев.

Такие донесения вводят в заблуждение старших начальников, дезориентируют их, срывают правильное управление войсками.

Приказываю:

1. Командирам и комиссарам всех степеней решительно пресечь имеющиеся элементы лжи и очковтирательства.

2. Лиц начальствующего состава, представляющих заведомо ложные донесения, привлекать к строжайшей ответственности, вплоть до предания суду».

Приказ был подписан командующим войсками Западного фронта Жуковым, членом Военного совета фронта Булганиным и начальником штаба Соколовским.

Появление подобного документа — уже тревожный симптом. Наступающие войска были измотаны. Некоторые особо прозорливые командармы боролись с морально-психологическим и физическим истощением бойцов и командиров укреплением дисциплины, не дожидаясь, пока им об этом укажут сверху.

Так, например, в 5-й армии генерала Говорова при переправе через реку Руза у н/п Рябушкино из-за отсутствия разведки и служб регулирования провалились под лед и надолго вышли из строя 6 танков. По итогам разбирательства по этому факту начальник инженерной службы 19 сд был расстрелян, а командир 20-й танковой бригады отстранен от должности.

За необеспечение действия танков у Жихарево артогнем строго наказан начальник артиллерии 5-й армии полковник Парамонов. За плохое обеспечение действий танков и гибель танков у н/п Чурилово наказаны: командир 50 сд и его начальник артиллерии, а также командир и комиссар 20-й танковой бригады. Арестован и отдан под суд командир батальона 1162 сп 352 сд за посылку танков в атаку без обеспечения их артиллерийским огнем.

Конечно, здесь дело было не только в измотанности и неумении. Многие наши командиры по российскому обычаю действовали «на авось, может, пронесет», и это нередко получалось. Но когда не выходило, Красная Армия несла большие потери, и тогда грозные приказы вышестоящих инстанций следовали один за одним. Такие документы являлись своеобразным контрольно-воспитательным методом для наших бойцов и командиров. В германской армии подобные приказы тоже имелись, но из-за национально-психологических различий противоборствующих сторон звучали они несколько в другой тональности.

Также с третьей декады декабря, ссылаясь на нелетную погоду, поддержку советских войск с воздуха прекратила наша авиация. В то время как самолеты люфтваффе в подобных погодных условиях продолжала вылетать на задания в массовом количестве. О сложившейся ситуации 26 декабря 1941 года официальным порядком командующий Западным фронтом генерал армии Г. К. Жуков докладывал Верховному (ЦАМО РФ, оп. 2524, д. 15, лл. 110–111).

Нельзя сбрасывать со счетов и состояние войск противника. В советской историографии положение немцев к концу контрнаступления под Москвой изображалось примерно таким образом: «Гитлеровцы потеряли огромное количество солдат и офицеров убитыми, ранеными и пленными. По их собственным данным, боевой состав каждой дивизии 4-й танковой армии на 5 января 1942 года равнялся одному усиленному батальону… Вражеские войска потеряли тысячи орудий, пулеметов, автоматов; сотни танков и самолетов. Все поля и дороги Подмосковья были загромождены брошенным противником вооружением, техникой, автотранспортом и другой военной техникой» [105] Разгром немецко-фашистских войск под Москвой. С. 304. . Иначе говоря, выходило, что врагу под Москвой был учинен полный разгром. Но тогда почему же армиям правого крыла Западного фронта не удалось преодолеть сопротивление уже разгромленного противника? Отчего за 18 дней упорных сражений они так и не прорвали немецкую оборону на рубеже рек Лама и Руза?

В действительности потери противника оказались не столь катастрофическими, как их представляли в полных драматизма донесениях, направляемых в Берлин с подмосковных рубежей, а впоследствии и в советской военной историографии. Чтобы убедиться в этом, лучше всего обратиться к результатам послевоенных исследований германских историков.

Итоги расчетов показывают, что с 6 декабря по 7 января группа армии «Центр» потеряла около 116 тыс. человек, или 14,5 % состава дивизий, бригад, отдельных полков и батальонов [106] Подсчитано по: Рейнгардт К. Поворот под Москвой. С. 381. . В декабре она получила из Германии 40,8 тыс. человек маршевого пополнения [107] Там же, с. 279. , с учетом которого численный состав ее уменьшился на 75,2 тыс. человек, или на 9,4 %.