Сергей Мельгунов: Красный террор в России. 1918-1923

«Мои воспоминания», стр. 263.

3. Ю. Арбатов. «Арх. Рус. Рев.». XII, 89.

Ibid 119.

Март 1922 г.

В Москве в подвале на Сретенке д. № 13–14, по рассказам одного из свидетелей в ковенском «Эхо», расстрелы производятся так: «в одном конце подвала стоит вправленная в станок винтовка, направленная дулом на мишень, куда должна приходиться голова убиваемого. Если преступник ниже ростом, ему подставляют ступеньки под ноги». «Посл. Нов.», 17-го июля 1921 г.

«Посл. Нов», № 731.

25-го марта 1922 г.

«Голос России», 27-го янв. 1922 г.

«Посл. Нов», 2-го марта 1921 г.

«В кровавом похмелье большевизма», 19.

«Че-Ка». «Год в Бутырской тюрьме», 146.

7-го марта 1924 г.

«Новое Русское Слово», 19-го февр. 1924 г., Нью-Йорк.

«Дни», 7-го марта 1924 г.

См. также примеры у Карцевского «Язык, война и революция». Рус. Унив. Изд. Берлин 1923 г.

Воспоминания Вырубовой. В. Краснов в своих воспоминаниях рисует образную картину издевательств, совершавшихся в Ставрополе группой матросов во главе с присяжным поверенным Левицким. Они разъезжали вокруг тюрьмы с песнями и гармониями и кричали заключенным: «Это мы вас, буржуев, отпеваем». («Архив Революции». VIII, 153).

«Общее Дело», 9-го ноября 1921 г.

Деникинские материалы.

20-го мая 1919 г.

Апрель 1919 г.

«Посл. Нов», 21-го сентября 1920 г.

IЬ.№ 168.

Показания Медведева и др. были опубликованы г. Тельбергом в Америке и воспроизведены в № 5 берлинского журнала «Историк и Современник».

Что такое подчас сама по себе камера «смертников», дает представление описание такой камеры в Киеве у Нилостонского. Здесь приговоренные сидят в подвалах. В темных или специально затемненных погребах, каморках и пр. царит абсолютный мрак. «В одной из таких камер в четыре аршина длины и два ширины было напихано от 15–20 человек, среди них женщины и старики. Несчастных совсем не выпускали, и они должны были тут же оправлять все потребности (Ст. 14)…» В Петрограде после прочтения приговора смертников держат еще 1½ суток. Им не дают уже ни пищи, ни питья; не выпускают и для оправления естественных потребностей. — Ведь смертник человек уже конченный!

«Че-Ка», 232–233.

№ 168, 1920 г.

«Русская Летопись», № 5, стр. 199–200.

«Че-Ка», 45.

Курсив Герцена. «Былое и Думы», ч. IV, 173. (Издание «Слово»).

Записки начальника контр-разведки. (1915–1920). Берлин, стр.125.

«Че-Ка», 246–247.

Материалы Деникинской комиссии.

№ 10.

№ 3–4.

Стр. 20–23.

Нечто аналогичное не раз пытались сделать и в Москве.

«Рев. Россия» № 12–13 и 43.

Маргулиес: «Огненные годы», стр. 85.

Рукописная сводка материалов о Крыме.

Memorandum съезда членов Учредительного Собрания в России. Париж, стр. 12. В этой записке собран большой материал о положении политических заключенных.

Это происходило в Москве, то же отмечают киевские сестры милосердия — заставляли чистить погреб, где происходили расстрелы.

«Соц. Вестн.» № 15

«Соц. Вестн.» 1923 г., № 5.

«Рев. Россия» 1924 г., № 33–34.

В последующие годы хлеба в тюрьмах дают от ½—1 ф. Насколько этой пищи достаточно, свидетельствует письмо одного тамбовского крестьянина, заключенного в Петрограде: «получаем один фунт на три дня, а щи не щи, а помои; соли совсем не кладут, и помои без соли противны» («Пути Революции», 338). Петроградское «Революционное Дело» (№ 2) в февраля 1922 г. в таких словах охарактеризовало положение 2000 тамбовских крестьян, в том числе женщин и детей, содержавшихся в петроградской выборгской тюрьме: «По тюрьме ходят не люди, а какие-то тени. Целые дни стоит сплошной стон… Идет буквально вымирание людей с голоду. Умирают каждый день по несколько человек».