Елена Яковлева - Польша против СССР 1939-1950 гг.

В трудах других польских историков похожих случаев днем с огнем не сыщешь. Целиком сосредоточившись на «зверствах», учиняемых над поляками, они помещают в своих работах массу сведений об убийствах поляков, используя как официальные источники, так и воспоминания очевидцев, которые немедленно иссякают, лишь только дело доходит до жертв репрессий со стороны самих «невинно пострадавших». Разве что несравненный Т. Стшембош «порадует» информацией о славных деяниях польских уланов, в частности, из 110 бригады кавалерии: «...Полковник Домбровский подавлял такие бунты в Острыне и в Ежёрах. Уланы не брали в плен схваченных с оружием в руках. Расстреливали их на месте». Да еще в Едвабне, входившем тогда в состав Белорусской ССР, остались очевидцы того, как поляки взяли да и прикончили всех соседей еврейской национальности, которые были к тому времени советскими гражданами. Впрочем, возможно, и эта история не вышла бы наружу, если б одна «недостаточно патриотичная» полька не укрыла у себя недобитых евреев. Правда, уже после войны, за это же и поплатилась — соотечественники быстро выжили ее из родных мест. Не помогли ни пресловутый НКВД, ни курируемые им польские органы безопасности. Теперь, правда, высасываются из пальца доказательства, позволяющие полякам спихнуть на СС хотя бы часть вины за расправу над евреями. Дескать, она самим фактом своего присутствия сподвигла неискушенных едвабненцев на это убийство. Да и без участия НКВД, путь и косвенного, тут опять же не обошлось. По крайней мере, пан доктор В. Лер-Сплавиньский так объясняет пассивную позицию тех поляков из Едвабне, что могли бы остановить резню: «...эта большая часть поляков не имела бы никаких шансов на активное выступление против немцев в Едвабне... Впрочем, последнее движение Сопротивления, руководимое СВБ, было ликвидировано НКВД, вроде бы даже соседями тех же поляков». Ну вот, и третий виновник нашелся — евреи, которые сами же и погубили своих возможных спасителей.

И опять самое ужасное и обидное: отстранение от власти поляков с заменой их темными и необразованными белорусами. Ведь советские власти приступили к созданию государственного аппарата с широким привлечением белорусов, что привело к преобладанию в сельсоветах белорусов, и не только на территориях с большинством белорусского населения. А так как до этого в органах администрации на окраинах в большинстве работали поляки, то они, следовательно, наиболее болезненно ощутили последствия этих «чисток». Ужасно еще и то, что и западнобелорусская интеллигенция, которую поляки считали с большой натяжкой, разумеется, но как-то и где-то почти поляками, правда, «отягощенными» дурным языком и столь же дурной культурой, почему-то тоже оказалась на стороне русских, и это после всех демократических завоеваний, коими они были обласканы на основании польской конституции 1935 г. «...Примером может быть заявление, помещенное в январе 1940 г. в органе белорусской христианско-демократической партии "Крыница", выходящем в Вильно (а тогда Вильно был уже передан Литве. — Прим. авт. ). Сентябрьский разгром Польши дал возможность Советскому Союзу выступить в роли защитника Западной Белоруссии и Западной Украины и тем самым ИСПРАВИТЬ(выделено в «Крынице») «несправедливость раздела Беларуси и Украины за двадцать лет до этого...» Просоветские настроения белорусской интеллигенции усиливал в том числе и факт освобождения некоторых видных белорусских общественных деятелей Красной армией из концентрационного лагеря в Березе Картузской» [73] M. Wierzbicki. Ludność białoruska i polska wobec Armii Czerwonej po 17 września 1939. Беларускі Пстарычны Зборнік — Białoruskie Zeszyty Historyczne. Nr. 11. Białystok, 1999. .

Существовал и еще один, уже не столь значительный фронт: польско-литовский. Дело в том, что отношения поляков и литовцев с момента захвата поляками Вильно были более чем натянутыми. Но они еще более ухудшились после оккупации Литовской ССР фашистами, так как литовцы весьма охотно двинулись служить немцам, потеснив поляков и здесь. Правда, организованное специально для борьбы с партизанами войсковое формирование генерала Плехавичюса оказалось совершенно небоеспособным и было в конечном итоге немцами же расформировано, но образование оккупантами чисто литовской администрации попортило АК немало крови уже по той причине, что, по данным немецких источников, на территории Литвы имелось всего около 600 немецких чиновников, которым подчинялось около 20 000 литовских служащих. Естественно, в таких условиях у литовского аппарата было предостаточно возможностей злоупотреблений в свою пользу, прикрываясь потребностями немецких оккупационных властей.