Елена Яковлева - Польша против СССР 1939-1950 гг.

А радетелям за денежное возмещение несчастным полякам и иже с ними (но, естественно, не из их собственного кармана!) за их зависимость расскажем еще одну маленькую историю.

В 1942 г. в рамках повышения доли литовского населения в Виленском крае созданная гитлеровскими оккупантами литовская администрация и полиция вышвырнули из своих домов в двух деревнях под Вильно около 300 польских семей и вселили на их место литовцев, привезенных из района Сувалок в Польше. Вернуться туда поляки на некоторое время смогли только в 1944 г., когда отряды Армии Крайовой начали устанавливать свой контроль над этой территорией.

Вот наступила независимость и для Литвы, коммунистическая несправедливость ушла в прошлое и поляки попытались в независимой Литве получить компенсацию за ущерб, понесенный в 1942 г. ими от литовских органов власти (хоть и на службе гитлеровцев). Компетентное официальное литовское лицо известило возжаждавших справедливости, что данное прошение будет рассматриваться и удовлетворяться в меру возможностей. Это уже само по себе хорошо, только как насчет этой самой меры? А тут уж немного радостного. Сюрпризом было окончание письма, которое ввергло в изумление даже поляков: «...решение выдвинутого вопроса могло бы зависеть от реализации Закона Литовской Республики о возмещении оккупационных потерь, причиненных со стороны СССР» [254] Т. Andrzejewski. Okupacja wszystko rozgrzesza? // Tygodnik Wilecszczyzny. Wilno. 17-23 marca 2005. .

Итак, господа русские, готовьте кошельки! Вам, как потомкам «советских оккупантов», предстоит встреча с рынком истории: вам будут выставлять счета те, кого согласно «Генеральному плану ОСТ» уже давно не должно было быть в живых в тех местах, где они составляют эти счета. Потому что прошло 60 лет со дня НАШЕЙ ПОБЕДЫ, а план свой Гитлер рассчитывал реализовать лет за 20-25. И имея под рукой вернувшиеся после разгрома России соединения, он без особых проблем план этот завершил бы. Вот тогда бы стонавшие от советской зависимости поляки узнали, что такое нацистские военные колонисты.

Конечно, сейчас пишут о том, что президент России оскорбил поляков, не упомянув об их участии в Победе, вот они от обиды и взъелись на Россию. Увы, все это совсем не так. Сначала первый российский президент извинялся за Катынь. Потом его преемник в 2002 г. посчитал нужным возложить венок к памятнику солдатам Армии Крайовой — да только что от этого толку? Бродя в джунглях польского Интернета — при этом будем иметь постоянно в виду широко распространенное мнение (лично мне представляющееся весьма спорным) о том, что пользуется этим «благом» цивилизации только продвинутая часть населения — начинаешь, к великому сожалению, осознавать, что значительная часть польского общества относится к России не просто враждебно, она либо уже настроена на волну возмездия, либо ударно настраивается. Чему активно способствует и проводимая политика польского руководства, суть которой, по меткому высказыванию известного польского публициста, состоит в разжигании застарелых конфликтов. Подход один и тот же и выражается одним лозунгом: Katyń pomceimy! Powstanie Warszawskie pomścimy! Отомстим за Катынь! Отомстим за Варшавское восстание!» И лозунги эти совсем не последнего времени, потому что малевались на стенах и заборах в Польше уже в семидесятые годы. Да и сейчас авторитетно разглагольствует польский историк П. Вечоркевич: «Я не вижу причины, почему бы внуки солдат фельдмаршалов Манштейна или Роммеля не могли чувствовать гордости от того, что их деды мужественно сражались с большевистским нашествием или даже с американцами или поляками» [255] Rzeczpospolita/pl/specjal_04073l/specjal_a_10.html. . Не случайно слова пан Вечоркевич выбирает: с его точки зрения, как только Красная армия вышла за границы СССР, так речь уже пошла о борьбе солдат гитлеровской армии с большевистским нашествием, а это дело благородное. Досадно пану доктору, что не удалось Польше в этом благородном деле поучаствовать. Какой бы вклад во Вторую мировую войну был!

Речь идет о мести России, и это начинает походить на патологию и с каким-то истинно маниакальным предвкушением крови врага льется со страниц Интернета, газет и исторических публикаций, что ж тут, естественно, не до выбора средств — здесь все средства хороши. И потому не приходится говорить о чем-то, что хотя бы отдаленно напоминало те акции примирения, что инициировались — хоть и со скрипом — между участниками польского вооруженного подполья и Украинской повстанческой армии или же членами сформированной гитлеровцами «армии» Плехавичюса. Когда с одной стороны есть исключительная установка на месть — разговоры об исторической правде невозможны и любая попытка приближения к ней со стороны России воспринимается как еще одно отягощение вины и подпитка чувства мести. И это чувство родилось не вчера и только внешне связано с событиями после 1939 г., ибо о том же самом чувстве свидетельствует и известный историк Н.И. Костомаров, будучи по происхождению из Малороссии, знавший не понаслышке русофобию среди поляков в западных губерниях Российской империи: «...поляк русскую национальность ненавидит до чрезвычайности, ненавидит до невозможности примириться» [256] H.H. Костомаров. О русско-польских отношениях. Полякам-миротворцам // Русские инородцы. М.: Чарли, 1996. .