Тур Хейердал: Мальдивская загадка

Восхищенный всеми уже виденными в Гуджарате проявлениями интеллекта, вкуса и мастерства древних людей, на другой день я стоял на краю освещенного жгучим солнцем, заполненного стоячей водой огромного резервуара. Печатный плакат извещал, что длина этого сооружения 218 метров, ширина 37 метров, глубина 4,15 метра. В чашу необычного бассейна, сложенного из обожженного кирпича, не спускались никакие лестницы, но в одном торце открывался просвет со следами шлюзовой арматуры. Речь шла не о ритуальном бассейне, и плоскость вертикальных стен не нарушалась скамьями. Я находился в древнем порту Лотхал. Резервуар сложили из особо прочного кирпича, не боящегося соленой морской воды. Рао, открывший здешний комплекс в 1954 году и возглавивший раскопки, писал:

"Самое большое сооружение из обожженого кирпича, когда-либо построенное ха-раппцами, то, которое раскопано на восточной окраине Лотхала и которое служило доком для стоянки судов под погрузкой-разгрузкой". И еще: "Ни в одном другом из портов бронзового века, будь то раннего или позднего, не обнаружено искусственного дока с шлюзовым устройством. Да и в самой Индии гидротехника не пошла дальше после хараппского периода" (Rao (1965, p. 30-37).).

Когда я был здесь в прошлый раз, меня удивили малые размеры входа в док: суда, способные протиснуться в этот просвет, с таким же успехом можно было просто вытащить на берег. И я сказал сопровождавшему меня профессору Мехта, что у дока должен быть еще какой-то вход.

- Рао пришел к такому же выводу,- сказал Мехта смеясь. Но мы заложили шурфы с наружной стороны других стен и всюду натолкнулись на твердый стерильный грунт. Другого входа не было. Вот почему кое-кто из нас теперь склоняется к мнению, что резервуар мог быть предназначен для сбора дождевой воды.

- Исключено! - воскликнул я.- Вы только что показали мне большие каменные якоря, которые Рао нашел внутри, и расположенный поблизости древний колодец. Никто не стал бы копать колодец рядом с резервуаром для пресной воды. И если им так уж нужно было собирать дождевую или паводковую воду, было бы проще и логичнее вырыть водосбор с покатыми берегами, чтобы люди и животные могли подходить к воде по мере понижения ее уровня. А не класть высокие вертикальные стены, чтобы доставать воду ведрами.

Мои спутники согласились со мной. И все же ни один корабль не смог бы войти через узкий просвет в эту великолепную гавань. А для чего служила большая пристань из сырцового кирпича с многочисленными складскими помещениями? Все обнаруженное Рао убедительно говорило о том, что перед нами док, и я попросил разрешения заложить еще один разведочный шурф. Два рабочих вооружились лопатами и выкопали яму рядом с входом снаружи. Рыхлая земля и старые черепки-позднейшая засыпка... Входной канал первоначально был намного шире! Это наблюдение заставило меня внимательнее присмотреться к хорошо сохранившейся кладке с внутренней стороны. Древние лотхалские каменщики клали кирпич совсем как современные мастера: стык двух кирпичей приходился точно посередине кирпича в следующем ряду. Однако метра на два в каждую сторону от нынешнего входа этот принцип был нарушен, словно кто-то позднее добавил новые секции, чтобы сузить просвет.

Пробный шурф снаружи и неровная кладка внутри позволяли заключить, что на заре существования лотхалского порта в док свободно могли входить большие бунтовые ладьи. А уже потом широкий вход в просторный бассейн уменьшили до размеров скромного водослива, перекрываемого деревянными затворами. Почему?

Сегодня Лотхал отделен от Камбейского залива сухой илистой равниной. Да и здешняя река протекает слишком далеко от дока, чтобы заполнять его паводковыми водами. Известно, что со времен Харапиы и Шумера море в этой области сильно отступило. Главный шумерский портовый город Ур тоже погребен песками вдали от реки Евфрат и Персидского залива. Известно также, что разность уровня воды во время прилива и отлива в Камбейском заливе достигает 10,5 метра (По уточненным данным, величина прилива в Камбейском заливе составляет 9,1 метра.- Прим).). По сей день местные лодки строят с широким дном и чуть выступающим килем, чтобы не опрокидывались, очутившись на мели во время отлива. Древний лотхалский порт был приспособлен для двухбунтовых ладей, которые в прилив свободно входили в док. При этом палуба оказывалась выше пристани, когда же вода отступала, судно ложилось на обсохшее дно, и палуба опускалась вровень с пристанью. Напомню, что толщина бунтов нашего маленького "Тигриса" составляла 3 метра.