Ричард Данн - Эпоха религиозных войн. 1559—1689

Итак, экономика XVII в. частенько страдала от проблем недопроизводства, примерно как наша современная экономика страдает от перепроизводства. Рабочая сила XVII в. представляла собой неподготовленных рабочих, которые были в состоянии производить лишь основные товары народного потребления — еду, одежду. 7 или 8 из 10 рабочих работали в сельском хозяйстве, поэтому жители Европы в XVII в. были не слишком хорошо накормлены и одеты. В качестве отступления: только один из 20 рабочих в середине XX в. в Америке был занят в сельском хозяйстве или текстильном производстве, хотя американские фермеры заполонили рынок. Из 440 профессий, представленных в списке Бюро переписи населения США в 1950 г., около 200 (большинство «беловоротничковых») не существовали ранее. Житель XVII в. вряд ли мог представить, что в наш технический век в транспорте и в сельском хозяйстве будет занято одинаковое число рабочих. Или что мы должны будем формировать запросы потребителей с помощью рекламы и убирать тот товар, который вышел из моды. Дух расчетливости, бережливости и сдержанности XVII в. стал просто неактуален в нашу эру быстро устаревающих товаров.

Голландцы были самыми предприимчивыми бизнесменами в Европе XVII в. Их успех не был вызван только лишь прогрессом в сельском хозяйстве и промышленности, хотя, без сомнения, они были великолепными фермерами и профессиональными производителями. Во-первых, они были идеальными посредниками: они покупали, продавали и копили товары. Они покупали огромное количество специй, чая, хлопка в Азии и сахара, табака и пушнины в Америке. Они скупали лес, зерно, скот и мед в Северной Европе и шерсть, вино, шелк и серебро в Южной. С помощью своего флота голландцы отправляли все эти товары в Амстердам и прочие европейские города. Когда это было возможно, они получали дополнительный доход, обменивая полуфабрикаты на готовые товары. Текстильные фабрики Голландии, красильни, пивоварни, винокуренные заводы, сыромятни, заводы по производству сахара и соли, табачные заводы — все они зависели от ввозимых материалов. Привязывая все общество к торговле, голландцы обходили недостаток запасов природных ресурсов, нехватку рабочей силы и военной мощи. Как подтверждает благосостояние Голландии, местные купцы были главными катализаторами экономики XVII в.

Развитие капитализма в Голландии — история весьма примечательная. Когда жители Нидерландов подняли восстание против Филиппа II в 1560 г., северные провинции (будущая Голландская республика) были менее преуспевающими, чем южные. Амстердам уступал Антверпену как торговый порт, однако население Голландии и Зеландии, двух северных провинций, граничащих с Северным морем, развивало мореплавание и уже завоевало главенство в рыболовстве в Северном море и торговле балтийской пшеницей и табаком. При нападении испанского флота порты в Голландии и Зеландии могли успешно защищаться, открыв дамбу, когда это было необходимо. За время, которое прошло с момента подписания Голландской декларации о независимости 1581 г. и последнего мирного договора с Испанией в 1648 г., торговля значительно выросла. Купцы развивали старые формы торговли и искали новые. Несмотря на войну, они продолжали скупать испанскую шерсть и продавать Испании пшеницу. Голландцы даже продавали оружие испанцам! Когда герцог Парма завоевал Антверпен в 1585 г., Амстердам быстро занял место главного торгового центра и международного рынка в Европе. Голландцы перекрыли судоходство по реке Шельде, лишив Антверпен выхода в Северное море, чтобы гарантировать, что этот город больше никогда не завоюет своих прежних позиций.

Голландская республика в середине XVII в. была очень маленькой, по площади сравнимой со штатом Мэриленд, с населением 2 миллиона жителей. Восьмилетняя война с Испанией не вызвала радикальных изменений в ее политической структуре. Семь независимых провинций — Голландия, Зеландия, Утрехт, Гельдерланд, Гронинген, Оверисел и Фрисландия — продолжали отстаивать свой собственный путь развития. Богатая, разнообразная по населению Голландия практически не имела экономических, социальных и культурных границ с феодальным, выращивающим скот Гельдерландом. Центральное правительство работало по принципу невмешательства в жизнь автономных провинций. Каждая посылала своих представителей в Гаагу для встречи в Генеральных штатах, которые работали довольно медленно, поскольку их решения должны были получить поддержку всех семи провинций. Но в кризисные моменты шесть провинций отдавали свои голоса Голландии, поскольку именно там было сосредоточено более половины доходов страны. Политический контроль в Голландии принадлежал богатым торговцам, которые управляли Амстердамом и прочими городами. Центрального органа управления не существовало, хотя Оранская династия Вильгельма Молчаливого и ввела некоторые атрибуты правящей династии. Принц Оранский был главнокомандующим армией и флотом и правителем в пяти из семи провинций. Голландская федерация выглядела очень хрупкой и непрактичной, однако она работала. Голландская политика стала предлогом для войны между Оранской династией и богатыми купцами в Голландии. Исключая периоды активного военного сопротивления, торговая знать одерживала верх. Они желали мира, который подтолкнул бы голландскую торговлю к распространению по всему миру.