Руслан Скрынников - Царь Борис и Дмитрий Самозванец

В 1603 году закон о Юрьеве дне не был подтвержден. Борис Годунов признал неудачу своей крестьянской политики. Знать оценила меры царя, всецело отвечавшие ее интересам. Зато в среде мелкого дворянства популярность династии Годуновых стала быстро падать. Это обстоятельство немало способствовало успеху самозванца.

Борису не удалось завоевать народные симпатии. Голод ожесточил население городов и деревень.

В 1602–1603 гг. во многих уездах появились вооруженные отряды. Летописцы называли их разбойниками, холопами, «злодейственными гадами». Самый крупный из этих отрядов во главе с атаманом Хлопком (очевидно, выходцем из холопов) действовал в окрестностях Москвы. Одни историки полагают, что выступления холопов заключали угрозу для крепостного строя и были предвестником первой крестьянской войны в России 34. Другие историки утверждают, будто восстание Хлопка знаменовало первый этап крестьянской войны. 35. Первые опираются на показания современников о том, что разбоем занимались холопы, которых господа отказались кормить и прогнали со двора в годы голода. По предположению других, на первом месте среди «повстанцев» были будто бы крестьяне. Такое мнение не опирается на показания источников.

Разрядные книги начала XVII в. сохранили сведения о том, что власти отправили на борьбу с разбойниками по крайней мере два десятка воевод и дворян. Возникло предположение, что в «движении» Хлопка 1603 г. участвовали повстанцы многих уездов, включая Владимир, Рязань, Вязьму, Можайск, Волок Дамский, Коломну, Ржеву, Белую. Возникла гипотеза, согласно которой мощное антифеодальное восстание охватило разом весь Центр России. Ближайшее рассмотрение фактов обнаруживает, что представление о грандиозном «восстании» — всего лишь мираж.

Достаточно проверить служебные назначения дворян, ловивших разбойников, чтобы убедиться в том, что действия разбойничьих шаек в разных уездах не были связаны с Хлопком. Дворян посылали в разные города на короткое время, в разное время — за год, за полгода, за месяц до появления Хлопка в Подмосковье осенью 1603 г. 36. Грабежи беглых холопов вовсе не были выражением борьбы угнетенных низов против феодального гнета. «Повстанцы» заняты были разбоем и убийствами.

В 1602–1603 гг. население России переживало страшный голод. Толпы умирающих от голода крестьян стекались в Москву, привлеченные слухами о раздаче хлеба из царских житниц. Борис Годунов распорядился отыскать и свезти в столицу весь хлеб из дворцовых сел. Но отчаянные попытки обеспечить хлебом Москву не дали результатов. Запасы хлеба, хранившиеся в казенных закромах, были истрачены, а то немногое, что удалось заготовить в уездах, невозможно было доставить в столицу из-за действий разбойников, в большом числе появившихся на дорогах. Они отбивали и грабили обозы с продовольствием, убивали обозников. Действия «борцов против феодального гнета» послужили причиной гибели многих тысяч людей в Москве, преимущественно из числа крестьян-беженцев, не имевших в Москве ни прибежища, ни средств к существованию.

Борис Годунов пытался спасти голодающих. С этой целью он и направил дворян со стрелецкими отрядами на главнейшие дороги — владимирскую, смоленскую, рязанскую — связывавшие столицу с провинцией. Разбойники бесчинствовали как на дорогах, так и у стен Москвы. 14 мая 1603 г. царь поручил охрану порядка в столице виднейшим членам Боярской думы. Москва была разделена на одиннадцать округов. Кремль стал центральным округом, два округа были образованы в Китай-городе, восемь — в Белом и Деревянном «городах». Округа возглавили бояре князь Н. Р. Трубецкой, князь В. В. Голицын, М. Г. Салтыков, окольничие П. Н. Шереметев, В. П. Морозов, М. М. Салтыков, И. Ф. Басманов и трое Годуновых. Бояре вместе со своими помощниками — дворянскими головами — регулярно совершали объезды отведенных им кварталов 37.

Описанные меры носили чрезвычайный характер. Они явились прямым следствием той критической ситуации, которая сложилась в Москве к 1603 году. Возможности помощи голодающим были исчерпаны, и раздача денег бедноте полностью прекращена. В наихудшем положении оказались беженцы, которых было едва ли не больше коренных жителей Москвы. Беженцы заполнили площади и пустыри — «полые места», пожарища, овраги и лужки. Они жили либо под открытым небом, либо в наспех сколоченных будках и шалашах. Лишенные помощи, беженцы были обречены на мучительную смерть. Каждое утро по московским улицам проезжали повозки, в которых увозили трупы умерших за ночь людей.