Владимир Куковенко - Как подменили Петра I

Поэтому мы и послали к вашей любви с нашего царского величества письмом посланника Василия Шпилькина с несколькими из наших подданных, чтобы вы указали передать ему означенного нашего изменника и переслать его нам.

(До сих пор первое письмо от 31 октября 1652 г. и второе от 5 января 1653 г. были слово в слово схожи одно с другим. В последнем далее прибавлено:) Но в минувшем году в декабре месяце прибыл к нам Петр Микляев из Новгорода и доставил нашему царскому величеству от ваших советников доказательство, что он с Иоганном фон Гореном из Любека схватил означенного нашему величеству изменника в вашем городе Нейштадте, что ими принесена вам жалоба и сообщено о его воровстве и что в силу этого вы приказали его доставить из вашего княжеского города Нейштадта в Готторп и содержать под сильной стражей. Поэтому мы и посылаем с настоящим нашего царского величества письмом означенного Петра Микляева, чтобы вы, согласно с первым и настоящим нашим письмом, приказали передать выше означенного арестанта и нашего изменника нашим посланникам Шпилькину и Петру Микляеву и другим нашим подданным и соизволили через них переслать его к нам, дабы изменник не бежал и не вызвал дальнейших беспокойств и смуты. За то и наше царское величество, в свою очередь, окажем вашей любви всякую услугу, когда в этом будет необходимость.

Вор и изменник нашего царского величества по имени Тимошка — весьма низкого звания. Он сын простого торговца холстами, отца его зовут Демкою Акундиновым из предместья Вологды, его мать — Соломонидкою, а сына, который еще жив, Сережкою. Означенный Тимошка служил в Москве в Новой четверти и обворовал нашу казну, убил свою жену и сжег ее в своем доме, вследствие чего сгорели одновременно и дома многих других людей и многим нашим подданным нанесен был убыток. Поэтому он приговорен к смерти, бежал и находится в бегах до настоящего времени, вызвав во многих странах беспокойство.

Дано в нашей царского величества столице Москве

5 января в год от сотворения мира 7161-й (от Р.Х. 1653-й)»

Третье и последнее письмо к его княжеской светлости по тому же поводу было отослано 17 октября того же года, после чего пленник был передан русским.

Один из посланников, доставивших эти письма и отвезших пленника, был, как видно из этого письма и как уже сказано, (Василий) Григор(ьевич) Шпилькин, писец, бывший сотоварищ Тимошки в канцелярии «четверти», у которого Тимошка обманным образом выманил драгоценности его жены. Когда ему однажды было разрешено видеть пленника и разговаривать с ним в присутствии нескольких знатных придворных чинов, Тимошка важною походкою выступил к нему навстречу, представился, будто он его никогда не видал, не хотел даже говорить с ним по-русски, но требовал, чтобы тот говорил с ним на сарматском языке [26], которого Шпилькин не знал. Когда Шпилькин спросил: «Не он ли Тимошка Акундинов, обокравший великокняжескую казну и совершивший другие злодейства?», он ответил: «Весьма возможно, что негодяй, по имени Тимошка Акундинов, и обокрал казну великого князя (здесь говорят «обокрасть казну великого князя» не про кражу со взломом в самой казне, но про утайку денег, которые должны были идти в казну или принадлежали казне), но его лично это не касается, так как его имя Iohannes Szuensis, по-сарматски — Шуйский. В это время он не хотел сказать, что он сын великого князя Василия Ивановича Шуйского. Когда, однако, Шпилькин еще дольше с ним стал говорить и начал напоминать ему про прежнюю его жизнь, он начал смеяться над ним и ругать его: он говорил, что не может признать его посланником, что он, как видно из его фамилии, очевидно, торговец шпильками.

Некоторое время спустя, по выраженному им же желанию, через придворного канцлера и советника, стали спрашивать Тимошку о некоторых пунктах, а именно: «Какого он происхождения и рода? Родственник ли он великому князю? Почему его великий князь преследует? Чем он мог бы вредить ему?», и Тимошка отвечал частью устно, частью в особой записке. Его собственные слова таковы: «Ведь уже слышали, что я Iohannes Szuensis, или по-сарматски Ян Шуйский, наречен в святом крещении Тимофеем. Я — сын Василия Домени-циана Шуйского, который имеет свое фамильное имя от лежащего в Московии города Шуи и происходит из фамилии московской нации. Родился я и воспитывался в некой части королевства Польского, в провинции Новгород-Северской, вотчинник я в Украйне Северской, где у меня собственные именья «Великое Болото» близ московитской границы. Нынешний великий князь мне вовсе не родственник, так как отец его только из дворян, мой же отец был из княжеского рода. Так как великий князь знает это, то он и преследует меня. Хан татарский, ныне воюющий с короною польскою, подстрекал меня враждебно напасть на московскую землю, но я, помня, что мои древние предки называли эту страну своим отечеством, из любви к ней, не сделал подобной попытки, то есть не пытался на насилие ответить насилием. Я бы мог послать в землю великого князя 100 000 сабель, но Бог да хранит меня от подобного поступка и т. д.»