Владимир Куковенко - Как подменили Петра I

«11 сентября (1686 г.) ботик спущен Брандтом на воду;

14 сентября катался на нем впервые сам Государь и парусами действовал;

18 сентября опять гулял и усмотрел, что бот лучшее действие являл;

25 сентября отправился в Троицкий монастырь. Оттуда на Переславское озеро.

Зимою Брандт соорудил там фрегат и яхту, которые спущены на воду весною 1687 года, между тем построили и дворец для приезда царской фамилии на берегу озера.

31 июля прибыл туда Петр с царицею-матерью, с царем-братом, с патриархом, архиереями, и 1 августа, по освящению воды, пустился по озеру на фрегатах с пушечною пальбою».

Но, несмотря на документальную точность Крекшина, его сочинения у последующих историков никогда не вызывали особого доверия. Татищев назвал его «новгородским баснословцем», Н. Г. Устрялов, написавший многотомную и подробную «Историю царствования Петра Великого», пренебрежительно отозвался о нем, ставя ему в вину то, что он «слагал предсказания, выдумывал речи, изобретал факты».

Сам Устрялов нахождение ботика отнес к 1688 году, т. е. передвинул это событие на два года позже по сравнению с Крекшиным. Впоследствии эта датировка была признана единственно верной и прочно закрепилась в исторической науке. Но не ошибался ли и сам Устрялов, остановившись на этой дате?

Надо сказать, что единственным документом, дающим право относить начало постройки судов на Пле-щеевом озере к 1688–1689 гг., является собственноручное письмо Петра к матери, посланное с переславской верфи:

«Вселюбезнейшей и паче живота телесного дражайшей моей матушке, государыне царице и великой княгине Наталии Кирилловне. Сынишко твой, в работе пребывающий, Петрушка, благословения прошу и о твоем здравии слышать желаю, а у нас молитвами твоими здорово все. А озеро все вскрылось сего 20 числа, и суда все, кроме большого корабля, в отделке; только за канатами станет: и в том милости прошу, чтоб те канаты, по семисот сажен, из Пушкарского приказу, не мешкая, присланы были. Аза ними дело станет, и житье наше продолжится. По сем паки благословения прошу. Из Переславля, апреля 20, 1689 года».

Все последующие письма из Переславля в Москву датируются Петром лишь числом и месяцем, без указания года. Но год на приведенном письме вызывает серьезные сомнения. В подлиннике день месяца указан буквенным способом, как и писали в то время цифры на Руси: число 20 передано буквой «К». Год же почему-то написан арабскими цифрами. Причем, если все письмо написано неровно и торопливо, притом неискушенной в письме рукой, то арабские цифры выведены уверенно и твердо. Слово «год» не написано, а стоит буква «i», которую можно понимать как европейский вариант обозначения летоисчисления от Рождества Христова (здесь «i» — первая буква имени Иисуса). Можно предположить, что год в этом письме был дописан позднее и другим человеком. Возможно, это был архивариус, занимавшийся разборкой бумаг, оставшихся от Петра. Но чем он руководствовался, проставляя год? Нет ли здесь ошибки или намеренного искажения, преследующего определенные цели?

Подозрения подобного рода не так уж и беспочвенны. Дело в том, что иностранные источники — наиболее интересный труд в освещении данного вопроса принадлежит перу современника тех событий голландца Ноомена (он собрал многочисленные свидетельства и подробности о пребывании Петра в Саардаме) — отыскание ботика относят к 1691 году. В этом же году саардамские плотники выезжают в Москву и начинают корабельное строительство. С этой датировкой согласился и Бергман, английский посланник при русском дворе, оставивший большое сочинение «История Петра Великого». Если это так, то почему Крекшин отнес это событие к 1686 году, а некто неизвестный, разбиравший бумаги Петра — к 1689-му? Так кому же верить в этом вопросе и какой дате отдать предпочтение?

Согласимся в этом вопросе с Устряловым и будем считать, что ботик был отыскан в 1688 году. Побывав осенью этого же года в Переславле и, видимо, заложив на новой верфи суда, Петр возвращается в Москву и несколько месяцев находится там. В январе 1689 года он женится на Евдокии Лопухиной. В этом же году он выезжает в Переславль продолжать начатое строительство, но несколько раз возвращается в Москву. 8 июля во время крестного хода происходит его крупная ссора с Софьей, которая участвовала в этой же церемонии.

В этом же месяце возвращается из второго Крымского похода В. В. Голицын, фаворит Софьи. Манифест о наградах его участникам должны были утвердить цари, но Петр отказался это сделать, должно быть из-за чувства неприязни к сестре и еще не забытой обиды от ссоры. С большим трудом его убедили уступить. Но все же, когда Голицын приехал в Преображенское благодарить Петра за награды, тот не принял его. «Самодержица всея Руси», как уже приказала именовать себя Софья, пришла в негодование. Столкновение между «самодержицей» и царем Петром становилось неизбежным.