Олег Черенин - Шпионский Кёнигсберг. Операции спецслужб Германии, Польши и СССР в Восточной Пруссии. 1924–1942

Провалы германской агентуры требовали от немногочисленных сотрудников абвера постоянно улучшать свою деятельность, искать новые формы работы и совершенствовать ее методику. Такой поиск сопровождался весьма внушительным числом ликвидированных агентурных звеньев, о чем свидетельствуют следующие количественные показатели. Так, в 1922 году на территории Польши местными спецслужбами была вскрыта противоправная деятельность 122 человек, в следующем году было задержано 74 лица, подозревавшихся в связях со спецслужбами Веймарской республики. В 1924 году аналогичный показатель составил 30 агентов. В зоне ответственности контрразведки 8-го военного округа, примыкавшего к территории Восточной Пруссии, эти цифры выглядели следующим образом: 1922 год — 12, 1923-й — 28, 1924-й — 11 агентов германской разведки [148] Cwiek H. S. 103. .

Снижение вскрытых случаев шпионажа дало повод руководству Второго отдела польского Генштаба оценить деятельность собственной контрразведки как «явно ненормальную» и констатировать, «что германская разведка в указанный период активизировала свою деятельность, а польская сторона не выработала соответствующие методы противодействия» [149] Ibid. S. 123. .

В 1924 году контрразведка 8-го военного округа совместно с отделом информации Поморского воеводского управления полиции поставила на учет как возможных агентов иностранных спецслужб 594 лица, из которых 532 были по национальности немцами, 62 — поляками. Подавляющее большинство подозреваемых было зафиксировано в окружении воинских гарнизонов в Торуне, Грудзензе, Тшеве, Хелмно [150] Ibid. S. 105. .

До 1925 года абверштелле «Остпройссен» не удавалось привлекать к сотрудничеству польских военнослужащих званием выше сержанта. Значительным «прорывом» в работе абвера на польском направлении стали последовательные вербовки в 1926 году первых офицеров — поручиков Павла Пионтека и Казимежа Урбанюка, позволившие немецкой разведке заглянуть в сейфы военного министерства Второй Речи Посполитой.

Действовавший по заданию сотрудника абвера Генриха Рауха агент-вербовщик Гюнтер Волленберг зимой 1925 года, воспользовавшись материальными затруднениями командира кавалерийского эскадрона в местечке Конице П. Пионтека, вошел с ним в контакт и провел зондирующие переговоры о возможности сотрудничества с германской разведкой. Саму вербовку поляка осуществил лично Г. Раух на встрече в пограничной полосе, на так называемой «зеленке». За высокое денежное вознаграждение П. Пионтек обязался предоставлять Г. Рауху секретные материалы, к которым он имел непосредственный доступ.

На очередных встречах в районе Данцига, куда П. Пионтек имел возможность беспрепятственно приезжать, он передал на фотопленках оговоренные ранее материалы и пообещал завербовать в интересах абвера своего коллегу — адъютанта командира кавалерийского полка в городе Торуне К. Урбанюка. Операция была завершена его вербовкой с последующей передачей секретных польских мобилизационных документов, представлявших для абвера особую ценность.

В качестве курьера, перевозившего негативы через границу, в дальнейшем использовалась невеста П. Пионтека Ванда Пекарска. Кроме значительного объема документальной информации П. Пионтек предоставил германской разведке много устных сообщений, касающихся вопросов боевой подготовки польских частей и соединений, дислоцированных в районах, примыкавших к Восточной Пруссии.

П. Пионтек обратил на себя внимание польской контрразведки после того, как ее агенты доложили о его возросших денежных тратах. Отдельный информационный реферат в Торуне, который начал разработку Пионтека, вначале планировал использовать его в качестве агента-двойника для передачи в ACT «Остпройссен» дезинформационных материалов. В этих целях был даже установлен контакт с Пионтеком. Одновременно были продолжены проверочные мероприятия, послужившие в дальнейшем основанием для его ареста. В частности, было установлено, что Пионтек своими действиями нанес значительный ущерб польским вооруженным силам и использоваться в дезинформационных мероприятиях польской контрразведки не мог.

4 апреля 1927 года окружной военный суд на выездном заседании в г. Торуне приговорил поручиков П. Пионтека и К. Урбанюка к расстрелу, а В. Пекарску — к шести годам тюремного заключения [151] Райле О. Указ. соч. С. 56–62; Cwiek H. S. 108. .

Через несколько недель после казни на Оскара Райле с предложением своих услуг вышел неназванный польский офицер, находившийся к тому времени в вербовочной разработке. Разработка проводилась через агента-вербовщика абвера. В процессе «зондажных» бесед поляк согласился вступить в непосредственный контакт с офицером германской разведки. В ходе состоявшейся беседы выяснилось, что поляк проходит службу в штабе корпуса в Лодзи и имеет доступ к важным секретным документам. Был обусловлен порядок дальнейшей работы польского офицера на абвер, оговорены условия оплаты его услуг и способы поддержания связи.