Олег Черенин - Шпионский Кёнигсберг. Операции спецслужб Германии, Польши и СССР в Восточной Пруссии. 1924–1942

Второй этап формирования тайной государственной полиции Рейха связан с именами рейхсфюрера СС Генриха Гиммлера и его протеже Рейнхарда Гейдриха. Обеспечив себе полный контроль над СС и его составной частью Службой безопасности, Гиммлер сумел убедить Гитлера в необходимости слияния государственных и партийных спецслужб в рамках СС. Геринг был вынужден согласиться с выходом гестапо из-под его юрисдикции как министра внутренних дел Пруссии. Тем не менее ему удалось формально сохранить за собой должность начальника прусского гестапо, хотя фактическая власть над организацией перешла к Гиммлеру [77] Деларю Ж. Указ. соч. С. 89. .

После назначения в апреле 1934 года Гиммлера заместителем начальника и инспектором гестапо фактически началось слияние баварской и прусской политической полиции. На ряд руководящих должностей в объединенной структуре были назначены ставленники Гиммлера и Гейдриха из Мюнхена. Причем критерием отбора кандидатов на высокие должности была не верность национал-социалистской идеологии, а профессиональная компетентность и желание связать свою дальнейшую судьбу с нацистами. Наиболее характерными примерами, подтверждающими такой вывод, служат истории восхождения к вершинам полицейской власти двух сотрудников баварской полиции — Генриха Мюллера и Франца Губера [78] Зегер А. Гестапо — Мюллер. Ростов-на-Дону: Зевс, 1997. С. 22–23. .

Мюллер представлял собой типичный пример немецкого полицейского чиновника, исполняющего свои должностные обязанности со свойственной немцам пунктуальностью и обстоятельностью. В активистах НСДАП и особо сочувствующих партии он долго замечен не был.

Мотивом для назначения Мюллера начальником реферата 1-IA гестапо послужили его «неоспоримые заслуги» в деле борьбы с коммунистами в Баварии, где он приобрел уникальный опыт и знание подпольных структур Коминтерна и Коммунистической партии Германии. В расчет не принималось даже личное участие Мюллера в разовых полицейских акциях против актива нацистов во времена Веймарской республики. Карьерный рост Мюллера в гестапо был предопределен изначально как активного «практика» борьбы с левым движением и его готовностью беспрекословно участвовать во всех «грязных» делах политического сыска. Многие лично знавшие Мюллера люди в период его работы в БПП и гестапо отмечали его патологическое стремление к власти, причем именно к власти, которая обеспечивалась работой в политическом сыске. Чтобы убедить Гейдриха в правильности его решения о переводе Мюллера в гестапо, он писал бесконечные доклады и служебные записки о состоянии коммунистических организаций и ячеек, неизменно находившие благожелательное отношение у первого. Более того, уже после переезда в Берлин в 1934 году Мюллеру в секторе II 1/H гестапо было поручено «курирование» полицейскими средствами НСДАП и ее отдельных структур (СА, СС, Гитлерюгенд и т. д.).

Послужной список Губера в баварской полиции отличался тем, что его специализацией была борьба непосредственно с НСДАП. Долгая работа по нейтрализации активности нацистских структур во времена Веймарской республики, в свою очередь, способствовала тому, что Губер накопил знания не только о механизмах их функционирования, но, что более важно, знанием «подноготной» отдельных представителей движения, особенно относившихся к внутренней оппозиции, что и послужило основанием его перевода в гестапо. Потенциал таких специалистов-практиков политического сыска Гейдрих и решил использовать в своих интересах [79] Зегер А. Указ. соч. С. 56. .

Значение гестапо как совершенного механизма подавления резко возросло после событий «ночи длинных ножей», когда Гитлер путем физического уничтожения руководства СА и неугодных ему и его сподвижникам лиц сумел ликвидировать оппозицию своему режиму внутри НСДАП. Весь аппарат гестапо в той или иной степени был привлечен к акциям по уничтожению и «превентивному аресту» активистов оппозиции.

Практика «превентивных арестов» к тому времени широко использовалась в отношении сподвижников, постепенно распространяясь на всех недовольных режимом лиц. Именно с началом прихода нацистов к власти стали частным порядком создаваться «нелегальные» тюрьмы и концентрационные лагеря, в которых в жестких условиях, подвергаясь пыткам и избиениям, содержались противники национал-социализма.

Со временем данные нарушения были использованы в качестве предлога для ограничения власти гестапо имперским министром юстиции Фрицем Гюртнером и имперским руководителем по вопросам права Гансом Франком. Очередная попытка ограничить права гестапо была связана с намерением министра внутренних дел Вильгельма Фрика обеспечить себе контроль над имперской полицией. 12 апреля 1934 года он издал директиву, согласно которой «помещение в концентрационный лагерь в виде наказания за совершение преступлений или противоправных действий — недопустимо» [80] Залесский К. Указ. соч. С. 53. .