Наталия Нарочницкая - Русский код развития

Беседу с Н.А.Нарочницкой вел Илья Колодяжный

13 июля 2010г.

14 апреля наша страна будет отмечать 150-летие со дня рождения Петра Столыпина, с 1906 по 1911 год исполнявшего обязанности премьер-министра Российской империи. Его назначили на высокий пост в сложное время, когда общество было крайне поляризовано. Реформатор и патриот, он всем сердцем любил Россию и за пять лет значительно укрепил ее могущество. На своем посту Петр Аркадьевич пережил 10 покушений, но одиннадцатое, к несчастью, достигло своей цели. О великом премьер-министре великой России «Смена» беседует с известным историком и политологом Натальей Нарочницкой.

- Наталья Алексеевна, как вы сами оцениваете деятельность Петра Аркадьевича Столыпина?

- Думаю, Столыпин был единственным в России XX века ярым реформатором и одновременно ярым охранителем национального кода России и русских. Его реформы были рассчитаны не на применение каких-то заимствованных форм и институтов, которые бы полностью ломали сердцевину национальной жизни и разрушали государство, - они были нацелены на мобилизацию огромных внутренних ресурсов народа. Этим он отличается и от большевиков, и от левых либералов, которые требовали сначала все сломать, а потом начать строить. Столыпин, в отличие от них, не был готов ради каких-то надуманных кабинетных теорий жертвовать национальными интересами. Он отлично понимал, что в огромной и многоукладной стране нужны последовательные, но постепенные перемены. Хорошо известно его высказывание, что для реализации реформ в России нужно двадцать лет без войн и революций, с внутренней стабильностью. Именно поэтому он и бросил тем, кто хотел разрушить все до основания, свои знаменитые слова: «Вам нужны великие потрясения, нам нужна великая Россия!»

- И он начал свои реформы, но, к сожалению, не смог закончить...

- Да, а потом произошла революция. Большевикам потребовалось пятьдесят лет, чтобы достичь экономических показателей, которые были в России еще в 1913 году! Обратите внимание, каких выдающихся успехов добился Китай благодаря грамотным реформам. Дэн Сяопин очень правильно говорил, что реформы не должны быть слишком дороги в социальном плане и не должны приводить к ослаблению государства. Этим же руководствовался и Столыпин. К сожалению, совершенно другую позицию заняли наши реформаторы 80-90-х годов, обещавшие построить новую экономическую систему за 100 или за 500 дней. И сейчас мы понимаем, что тогда они больше разрушили, чем создали. Что-то мы, конечно, построили, но заплатили за это чудовищную социальную (и не только) цену. Опять потребовалось двадцать лет, чтобы восстановить промышленное производство до уровня 1990 года! Произошла деиндустриализация экономики! Ельцинские и гайдаровские реформы создали рынок, но какой несовременный и дикий рынок! При этом в течение 90-х годов Россия неуклонно и стремительно теряла свои позиции, хотя у нас еще были внушительная экономика и неразрушенная индустрия. И при всей той мощи мы, тем не менее, совершали уступку за уступкой по отношению к другим странам. Потому что когда начинают ломать и выстраивать новые рычаги управления, то приходится искать поддержку со всех сторон, идти на уступки и компромиссы. Вот сегодня возмущаются по поводу алчного, беспардонного чиновничества и олигархического капитала. А это же как раз последствия чудовищных реформ со слишком дорогой социальной и государственной ценой!

- Однако мог ли Петр Аркадьевич воплотить свои идеи в жизнь, не имея широкой поддержки общества?

- Почему же, поддержка у него была, многие умы понимали, что России необходимы изменения без революции. Однако радикально настроенная часть общества, конечно, его ненавидела. Причем и революционеры, мечтавшие свергнуть монархию, и реакционеры, которые вообще не хотели ничего менять. Очень образно про Столыпина сказал Иван Солоневич в книге «Народная монархия»: «Его ненавидели те, кто уже держал наготове бомбу, и те, кто не хотел выпустить из рук розгу». С одной стороны, Петр Столыпин выбивал почву из-под революции своей земельной реформой. Ведь земельный вопрос в России - в стране с огромной территорией, с огромным крестьянским населением, которое тогда составляло около 80 процентов, - был чуть ли не основным! Безземелье крестьян, безусловно, стало источником сильной социальной нестабильности.