Михаил Гаспаров - Капитолийская волчица. Рим до цезарей

Если хозяин кроме земледелия занимается садоводством, то ему помогает Помона, если пчеловодством, то Меллона. Скотовод молится о своих овцах богине Палее, о быках — Бубоне, о лошадях — Эпоне. Когда он идет за стадом по долине, его хранит богиня Валлония, на холмах — Коллатина, на горных склонах — Асценс и Кливиенс, на вершинах гор — Монтин и Югатин.

Сельские труды приносят человеку достаток. Он уже живет своим домом, кровлю дома охраняет Арквис, двери — Форкул, дверной крюк — Кардея, порог — Яна, камень перед порогом — Лиментина и Лима. С помощью бога Аркула у него появляются сундуки в доме, с помощью богини Пекунии — деньги в сундуках: медные от бога Эскулана, серебряные от бога Аргентина; золота Рим еще не знает.

Достаток дает пожилому труженику покой и почести. О его покое заботится богиня Квиета с ее помощницами — Фессонией, укрепляющей усталых, и Пеллонией, отгоняющей врагов; почести и общественные должности приносит человеку бог Гонорий.

И когда наконец, прожив свой век и сделав свое земное дело, человек умирает, то последний сонм богов провожает его в последний путь: бог Цекул закрывает ему глаза, бог Видуй отделяет душу от тела, богиня Морта успокаивает его навсегда. Либитина помогает его хоронить, а Нения — оплакивать.

Рим креп и рос. Однако главным городом Лация был еще не Рим. Главным городом оставалась Альба Лонга, родина Ромула и Рема. Между Альбой, городом-матерью, и Римом, городом-отпрыском, назревала борьба за первенство.

В Риме был царем Тулл Гостилий, преемник Нумы, в Альба Лонге был царем Меттий Фуфетий, хитрый и коварный правитель. Между ними началась война. Когда войска сошлись к месту боя, Меттий Фуфетий выехал на коне вперед и обратился к римлянам с речью. Он сказал:

— Наши племена — братья, и все же мы сошлись воевать. Пусть так. Но не забудьте, римляне, что у нас с вами есть третий враг, общий и опасный. Рядом с Лацием лежит Этрурия, рядом с латинами живут этруски; они мечтают напасть на нас и только ждут, чтобы мы обессилели в междоусобной борьбе. Зачем проливать много крови? Выставим бойцов для поединка: чья сторона победит, та и будет властвовать над Лацием.

В римском войске было три брата-близнеца из рода Горациев; в альбанском было три брата-близнеца из рода Куриациев, тех же лет, тех же сил и отваги. Их поединок должен был решить исход войны. Оба войска следили за ними издали, не отводя глаз. Шесть бойцов сходились медленно, сшиблись стремительно: засверкали мечи, зазвенели щиты. Силы были равны — бились долго. Наконец старший Куриаций сразил старшего Горация, средний Куриаций — среднего Горация; только младшему из Горациев удалось убить своего врага. Победители осмотрелись. Куриациев было двое, Гораций — один, но Куриации были изранены, Гораций невредим: он был слабее двух противников вместе, но сильнее каждого из них порознь. Гораций понял, как победить. Он повернулся и бросился в притворное бегство, Куриации за ним: средний настигал, старший отставал. Вдруг Гораций повернулся и обрушился на преследователя. Застигнутый врасплох альбанец пал, тогда Гораций с криком: «Двух я принес в жертву братьям, третьего в жертву Риму!» — ударил на последнего, в изнеможении подбегающего врага. Схватка была недолгой; и вот с тремя доспехами трех врагов молодой Гораций во главе торжествующего войска двинулся в Рим.

У трех Горациев была, сестра, и она была невестой одного из Куриациев. У городских ворот она ждала, чем кончится бой. Увидев трое доспехов, увидев гордо шагающего брата, увидев на его плечах плащ жениха, ею самою сшитый, она все поняла. Распустив волосы и ударяя себя в грудь, она зарыдала о погибшем. Гораций выхватил меч:

— Умри с твоим женихом, если друг тебе дороже братьев, если враг тебе дороже отечества!

Народ был в ужасе. Горация схватили, отвели к царю, хотели казнить. Его спасло только заступничество старика отца:

— Только что у меня было четверо детей, троих я уже лишился, не лишайте меня четвертого!

Из милости к старцу победитель Куриациев был оставлен в живых.

Меттий Фуфетий был прав. На Лаций двинулись войной этруски. Тулл Гостилий и Меттий Фуфетий вышли с войсками им навстречу. Меттий ненавидел римлян и не хотел им помогать: он хотел выждать исхода и примкнуть к победителю. Войска выстроились. Тулл повел своих римлян вперед, на вражеский строй, Меттий своих альбанцев — в сторону, к горам. Римляне смутились. Тогда Тулл Гостилий крикнул: