Эрик Дешодт - Аттила

Со смертью Феодосия и Хрисафия отпали два невыполненных требования его господина, то есть предоставление в его распоряжение дворца в Константинополе и присылка головы главного евнуха. Но это не отменяло выплату дани, которой обложили империю, а не императора.

«Золото у меня для друзей, а для врагов — только железо», — ответил Марциан. Констант ушел от него с пустыми руками. Аттила не настаивал. Он притворился, что не обратил внимания на этот ответ, не заботясь о пословице «молчание — знак согласия».

Однако, как отмечает Бувье-Ажан, большинство современных историков считают, что этот ответ произвел на него неизгладимое впечатление. Рим отвлечет его от этой неудачи.

В октябре 450 года в Вечном городе скончалась Галла Плацидия, мать императора Валентиниана. Ее сыну было 33 года. Трудный ребенок в детстве, извращенец в отрочестве, он превратился в чудовище — скрытное, вспыльчивое, находящее себе всегда отвратительные развлечения. Империей управлял тогда Аэций, мечтая передать ее своему единственному сыну, любезному Гауденцию, которого рассчитывал женить на Евдоксии, единственной дочери Цезаря. Валентиниан его не расхолаживал, напротив, поощрял эти мечты благожелательными намеками и возобновляемыми обещаниями, потому что боялся Аэция так же сильно, как и ненавидел.

Именно этот момент выбрал Аттила, чтобы ответить на предложение о браке пятнадцатилетней давности, которое сделала ему Гонория, сестра Валентиниана. Известная своим беспорядочным поведением, она неоднократно подвергалась заключению в монастыри, в том числе в Константинополе. Со временем она как будто присмирела, и ей позволили вернуться в Равенну. Тут же ее буйный нрав дал о себе знать. Брат запер ее в другой монастырь, откуда она выходила только под конвоем, чтобы изредка появляться при дворе, где ее показывали, точно диковинного зверя.

Аттила созвал расширенный совет, пригласив на него всех своих помощников — Онегесия, Эдекона, Ореста, Берика, Скотту, Эслу… и секретаря Константа. Он узнал, объявил он, что его невеста, письменное предложение руки и кольцо которой он хранит уже 15 лет, подвергается дурному обращению. В своем письме она предлагает ему половину Западной империи, положенную ей в наследство от отца Констанция III. Он не ответил ей сразу, поскольку не мог предложить ей титул ниже титула императрицы.

После смерти Керки и Эски это место освободилось. Поэтому Констант отправится в Равенну и сообщит Валентиниану, что Аттила согласен жениться на его сестре после пятнадцати лет раздумий — срок приличный — и что она станет императрицей гуннов.

Римляне пришли в ужас. Но не утратили способность здраво рассуждать. Валентиниан спешно вернул Гонорию из монастыря и немедленно выдал ее замуж за Флавия Кассия Геркулана, согласного на всё, после чего дал ответ императору гуннов.

Гонория отнюдь не находилась в заточении, сказал он, и даже только что вышла замуж за великолепного Геркулана. Увы, ей уже не возвыситься до императрицы гуннов; Валентиниан очень об этом сожалеет. После пятнадцати лет упустить такое счастье ради нескольких недель! Что же касается раздела империи Констанция III, то римское законодательство не предусматривает подобного дележа. Женщины могут быть регентшами, но не имеют никаких прав на владение землей.

Аттила знал это с раннего детства и всё же обрадовался столь серьезному ответу на свое легкомысленное предложение. По серьезности ответа на гигантскую провокацию можно было судить о том значении, которое ему придают, и об осторожности, с какой к нему относятся, по меньшей мере, в Риме. Валентиниан — это тебе не Марциан.

Констант вновь отправился в Равенну с ответом Валентиниану.

Аттила прекрасно понимает, что теперь, выйдя замуж, Гонория не может сдержать прежнего лестного обещания. Он рад тому, что она свободна и счастлива. Он отдает императору письмо его сестры и кольцо, которое она к нему приложила и которое он носил, не снимая, на своей руке. Он лишь жалеет о чести быть зятем императора Запада, императора Рима. Пусть тот примет серебряный меч, который привез ему гонец, и знает, что во всем мире у него нет более преданного друга, чем он. В ближайшее время он наверняка получит тому доказательство…

Валентиниан принял всё это за чистую монету. И похвалился перед Аэцием: вот как надо обходиться с этим варваром… Аэций не поверил. Учтивость императора гуннов его встревожила. Он прощупал Константа. Тот ответил, что не видит ничего плохого в этих любезностях. На его взгляд, Аттила развлекается. Аэций этого не отрицал, но развлечения Аттилы редко были невинными. Поэтому он лично отправился проследить за укреплением границы, проходившей по Рейну и Дунаю.