Оскар Йегер - Книга I От Одоакра до Карла Великого

Осенью 1043 г. молодой король вторично вступил в брак, избрав невестой аквитанскую принцессу Агнессу де Пуатье, дочь богатейшего и могущественнейшего из западно-французских вассалов, герцога Гильома Аквитанского: этой фамилии был обязан своим основанием монастырь Клюни. Свадьбу отпраздновали в Ингельхайме, куда съехалось в ожидании богатой благостыни великое множество всякого народа: музыкантов, фигляров, певцов, преимущественно из Южной Франции, почитавшейся тогда классической страной всех вольных искусств. Но эти люди ошиблись в расчете, потому что степенный король не выказал им никакого благоволения. Духовенство, давно осуждавшее такие потехи, разделяло в этом случае воззрения короля и заняло враждебную народу позицию.

Этот брак был связан с обширными планами, основанными на слабости королевской власти в Восточной Франции. Но к их выполнению, как и к проведению задуманных церковных реформ, особенно требовавшихся в Аквитании с ее вольными искусствами, явно враждебными этим реформам, Генрих еще не был готов. Обстоятельства в Венгрии опять усложнились: король Аба плохо платил Генриху за снисхождение, и против него необходим был новый поход. Аба отступил внутрь страны перед сильным германским войском и приготовился принять бой лишь по ту сторону Раба. Битва, называемая битвой под Менфё, оказалась решительной: венгерские войска были разбиты наголову, король Петр снова возведен на престол. Его соперник бежал, но был пойман и обезглавлен по повелению Петра в 1044 г. Генрих отпраздновал у своего вассала в Секешфехерваре Духов день 1045 г. Перед этим ему пришлось усмирять тяжелую смуту в Лотарингии: в 1044 г. там умер герцог Гозелон. Его старший сын Готфрид, опираясь на личную доблесть и несомненные заслуги, ожидал утверждения за собой нераздельного ленного герцогства. Однако король предоставил владение Нижней Лотарингией младшему брату Готфрида. Готфрид взялся за оружие, восстала и Бургундия, но король подавил мятеж. Готфрид предстал перед судом князей, был приговорен к заключению и отвезен в Гибихенштейн. Смерть младшего герцога не изменила решение короля: Готфрид был прощен, но вынужден был довольствоваться только Верхней Лотарингией; Нижняя досталась одному баварскому вельможе. Король, не следуя примеру отца, не оставлял незанятыми герцогские престолы, избегая лишь сажать на них местных уроженцев. Вследствие этого новые герцоги были зависимы от него. Летом 1046 г. обстоятельства оказались настолько благоприятными, что Генрих мог отправиться в Италию. Он ехал в страну вполне умиротворенную, как и покидаемая им. Всюду: на севере и юге, востоке и западе, — уважалась и внушала страх власть немецкого государя.

Поездка Генриха в Рим была важным событием. От нее ожидали большого влияния на церковные дела, давно находившиеся в критическом состоянии. С одной стороны, духовенство сознавало свою громадную силу и высокое назначение. Однако оно чудовищным образом преувеличивало его и доводило до крайности почитание и боготворение патронов и святых, основателей любой церкви, монастыря и епархии, прибегая для прославления этих угодников к нелепым чудесам и грубо подтасованной лжи. Немало зла причинял и промышлявший этим нищий сброд, над которым производились у могилы какого-нибудь святого достаточно искусно инсценированные чудесные исцеления, причем очевидный обман не колебал веры в подобные чудеса. Поручение светских дел духовным лицам, что вошло в обычай при последних царствованиях, только подняло их значение и дало им в то же время возможность завершить иерархическую организацию и сделать себя необходимыми. Такие благоприятные условия позволили им увеличить владения, никогда не дававшие такого дохода под их управлением. С другой стороны, этим богатствам постоянно угрожала ненасытная алчность великих и полувеликих мирян, что издавна заставляло духовенство изыскивать средства для отвращения беды, что заключалось в отдаче церкви или монастыря под покровительство могущественного лица, способного защитить духовные имущества от насилия других могущественных лиц. Такой мирской опекун был необходим, поскольку значительная часть законов не допускала духовных лиц к светскому управлению. Но часто такой опекун становился источником угнетения, во всяком случае, он предлагал свои услуги не даром. Он взимал свой процент, свою часть дохода, у него были сыновья и дочери, которые, пока они не были пристроены, спокойно содержались за счет церковных средств и угодий. Таким образом, в жизнь духовенства все шире вторгался мирской элемент, которому и так уже настежь были открыты двери. Здравые умы с прискорбием взирали на грубое насилие, наглое лукавство, бражничанье, разврат, столь резко противоречащие предписаниям церковной нравственности, требовавшей почти невозможного самоотречения, полного умерщвления человеческого естества и истязания плоти.