Оскар Йегер - Книга I От Одоакра до Карла Великого

От церкви в это время нельзя было ждать спасения, хотя в ее среде не было недостатка в строгих и серьезных людях, с ужасом смотревших на «сатанинское господство», так очевидно охватившее общество Италии. Епископы, достигнувшие при этом общем разладе большого могущества, нравами не отличались от мирской знати. Не блистали нравственностью и монастыри, оказывавшие слабый отпор общей испорченности, — отравленным оказался источник, из которого черпались и указания, и назидания в вопросах веры и совести. Папский престол превратился в орудие испорченности различных знатных фамилий и партий, и в течение полувека (904–955) две знатные женщины — Феодора и ее дочь Мароция, пользуясь и тайными убийствами, и предательствами, возводили на папский престол своих любовников, сыновей, фаворитов. Один из сыновей Мароции в 932 г. был провозглашен папой под именем Иоанна XI, после того, как папа Иоанн X был злодейски убит в темнице. И в то же время юг Италии находился во власти византийских императоров, которые, если бы только в их руках оставалась хоть тень прежнего могущества, в данное время легко могли бы подчинить своему господству всю Италию.

Из Константинополя нечего было ждать помощи. Был только один человек, достаточно сильный для того, чтобы внести в эту страну новые порядки и общественный строй: таким человеком был король Восточно-Франкского государства Оттон I, поневоле вынужденный обратить внимание сначала на Западно-Франкское государство, а потом на Италию. В Италии королю Гуго не удалось утвердить свою тиранию; он был замещен своим юным сыном Лотарем, признанным королем лишь условно, в силу договора с могущественнейшим из противников Бургундии маркграфом Беренгаром. Но Лотарь умер молодым в 950 г., и Беренгар решил захватить итальянскую корону и упрочить ее для своего рода. Он стал хлопотать о заключении брачного союза между своим сыном Адальбертом и молодой вдовой Лотаря Адельхейдой, бургундской принцессой по рождению, которую ему удалось захватить в 951 г. Одному из своих графов он поручил держать ее в строгом заточении на озере Гарда и не стыдился даже пускать в дело жестокие истязания, чтобы вынудить ее выполнить его волю.

Это обстоятельство послужило для Оттона I предлогом для вступления в Италию. Такое его решение привело к важным последствиям. Он собрал большие воинские силы: его брат Бруно, брат Генрих, герцог Баварский, и зять Конрад Лотарингский приняли участие в походе, в который его сын Людольф выступил самовольно, хотя и безуспешно. Разумеется, Беренгар и подумать не мог тягаться в силах с Оттоном. Он не сумел даже уберечь свою пленницу, нашедшую возможность ускользнуть из своего заточения. У нее в Италии были свои приверженцы, и она обладала такими личными достоинствами, что вдовый Оттон предложил ей руку. Их свадьба состоялась в том же году в Павии и была торжественно отпразднована, а молодая, прекрасная и умная Адельхейда сумела вскоре подчинить своему влиянию короля-супруга. Однако ему не удалось на этот раз восстановить империю Карла Великого и короноваться в Риме императорской короной. Папа, действовавший под влиянием своего брата сенатора Альбериха, не был расположен выполнить замысел Оттона, а тот и не думал захватывать императорский венец силой. Вскоре выяснилось, какие затруднения вызвало у него новое положение, в котором он оказался вследствие политического брака и перехода королевства Италийского под его власть.

С Беренгаром он справился без особых затруднений. Тот явился к нему в Магдебург, чтобы изъявить свою покорность, и получил в лен от Оттона королевство Ломбардское. Маркграфства, составлявшие прежнее Фриульское герцогство, были отделены от Италии и присоединены к Баварии, где герцогом был брат Оттона Генрих, пользовавшийся при новом порядке большим влиянием и расположением королевы. Именно это и вызвало неудовольствие сына Оттона Людольфа, который давно уже был в натянутых отношениях с дядей Генрихом, и зятя Оттона Конрада Лотарингского. Вновь началась борьба, вновь — ряд вероломств, предательств и злодейств с обеих сторон, как и в начале царствования Оттона. Сейчас невозможно сказать, действительно ли Людольф имел основание опасаться за престолонаследие после того, как Адельхейда родила сына, которого в честь деда назвали Генрихом. Заговорщики, к которым пристал хитрый и двуличный духовный сановник архиепископ Фридрих Майнцский, пользовались большим сочувствием в стране. Они заманили короля Оттона в Майнц где он надеялся покончить с ними миром. Слишком поздно он убедился, что попал в западню и находится в их власти. Он вынужден был согласиться на условия, предложенные сыном и зятем, и только тогда получил свободу. Он поступил как истинный сын своего века, не подумав о выполнении вынужденных договоров. Вернувшись в Саксонию, он созвал в Фрицларе съезд князей и предложил на общее обсуждение притязания Людольфа и Конрада в их присутствии. Те не явились и поэтому заочно были осуждены на изгнание вместе с епископом Майнцским и лишены своих герцогств. Однако они были достаточно сильны, чтобы отстаивать свои права с оружием в руках, и началась борьба, наполнившая всю Германию громом оружия. Король с большим войском подступил к Майнцу, выдержавшему многомесячную осаду. Дело дошло до свидания обоих мятежников с королем-отцом перед воротами города: летописец рассказывал, что дядя Бруно резко выговаривал ослепленному Людольфу за его проступок и заблуждение, но тщетно. Между тем, восстание охватило и Баварию, и даже в Саксонии Конраду и Людольфу удалось найти приверженцев. В Швабии и Франконии мятежники одержали верх даже над королем — он вынужден был без успеха отступить от Регенсбурга, как и от Майнца. Только в Лотарингии перевес оказался на стороне Оттона. Здесь положение вынудило короля принять необычайную меру: когда после смерти архиепископа Кёльнского на его место был назначен Бруно (953 г.), король предоставил ему герцогские права на Лотарингию. Серьезной политической цели у мятежников не было. О какой бы то ни было германской национальной оппозиции против итальянской политики Оттона не могло быть и речи. В основе притязаний, заявленных Людольфом и Конрадом, видны лишь чисто корыстные цели, и тщетно искать им оправдание в благородных побуждениях или заблуждениях. Пагубные последствия этих раздоров вскоре проявились: ранней весной 954 г. венгры, много раз терпевшие поражение от герцога Генриха, огромным полчищем вторглись в Баварию. Эти враги были призваны Людольфом и Конрадом, чтобы облегчить их борьбу против Оттона. Но король собрал войско, как бы для изгнания венгров из Баварии, которую они к тому времени уже успели покинуть, и подчинил себе Баварию. Вторжение венгров многих образумило, и королевская партия вновь подняла голову. Оттон со своей стороны сумел окончательно сломить сопротивление сына и зятя, назначив в одном местечке около Нюрнберга день, когда они должны были явиться к нему для примирения. Конрад первый покорился ему и сложил оружие, явившись на съезд, на который съехались многие духовные и светские вельможи. Архиепископ Фридрих также явился и попросил себе помилование. Прибыл и Людольф, но, не преодолев ненависти к дяде, тайно уехал со съезда и еще раз попытался прибегнуть к оружию. Несколькими месяцами позже и он прибегнул к милости короля. Вскоре после этого на одном из съездов Людольф и Конрад были лишены герцогств и коронных ленных владений, но личную собственность им оставили. В это время умер архиепископ Фридрих, его кафедра осталась свободной, и король передал ее своему побочному сыну Вильгельму. Только в 955 г. сдался упорно оборонявшийся Регенсбург, и этим закончилась вторая междуусобная война в правление Оттона I.